Posted 27 августа 2009,, 20:00
Published 27 августа 2009,, 20:00
Modified 8 марта, 02:25
Updated 8 марта, 02:25
Живее всех живых
На центральных площадях своих городов пляски устроят жители Торонто, Лондона и Брюсселя. Похоже, Джексон после смерти становится еще более культовым персонажем, чем при жизни. Ритуалы, связанные с его именем и памятью, сегодня только формируются. Между тем оригинальные «обряды» существуют вокруг любого неординарного представителя культуры. «Новые Известия» решили вспомнить самые необычные ритуалы, которые придумывают поклонники.
Свою двухкомнатную квартиру в хрущевке студентка из Кемерово Алина завесила плакатами, на которых написала гуашью: «Майкл Джексон – жив». Рядом с плакатами – старые магнитофонные кассеты, компакт-диски и общая тетрадь, в которой девушка переводит на русский язык песни короля поп-музыки. Верить в то, что ее кумира больше нет, Алина не намерена: «Он просто инсценировал свою смерть и живет где-нибудь в тиши», – говорит девушка. Таких фанатов во всем мире несколько тысяч. Для них кончина поп-идола равносильна потери смысла жизни. Так, «Новые Известия» уже писали, что вскоре после смерти Джексона 12 человек покончили с собой, а житель Нижнего Новгорода забрался на рекламный щит, чтобы выкрикнуть лозунг: «Майкл Джексон – жив!».
«С нами курит Виктор Цой»
Два раза в год (28 июня, в день рождения, и 15 августа, в день смерти) в Кривоарбатский переулок съезжаются фанаты Виктора Цоя – к стене, расписанной сверху донизу посланиями кумиру. Среди пришедших почтить память существует традиция надломить сигарету и положить ее к портрету музыканта. «Это означает, что Виктор Цой курит с нами», – сказал корреспонденту «НИ» фанат с 20-летним стажем Роман Беляков. Такой же обряд фанаты рокера совершают и на Богословском кладбище в Питере – у его могилы. На следующий день после паломничества могила оказывается засыпанной надломленными сигаретами.
Для фанатов группы «Сектор газа» по-прежнему жив ее лидер Юрий Хой, погибший девять лет назад. Фанаты обновляют его сайт, обмениваются редкими записями и, наконец, за свой счет снимают клипы. «И группа продолжает существовать, – говорит «НИ» поклонник творчества Хоя Александр Маркелов. – Поверьте, у нас фанатов больше, чем у Киркорова».
Уинстон Черчилль называл фанатиками всех, кто не способен изменить свое решение и никогда не сменит тему. Иными словами, фанаты обожествляют своего кумира, а Бог – всегда живой. Фактически любого умершего человека можно обожествить. Наверное, именно поэтому фан-клуб Майкла Джексона, расположенный в Удмуртии, обратился в Ватикан с требованием приравнять поп-певца к лику святых.
Синий платочек из Ростова
Врач-психиатр Владимир Богомольный утверждает, что фанатизм – явление возрастное. «Его пик приходится на 12–20 лет, – говорит доктор Богомольный корреспонденту «НИ». – Это тот возраст, когда юный человек готов в силу своего максимализма раствориться в кумире. Он видит мир либо в черном, либо в белом свете. Поэтому, если с кумиром что-либо случается, у молодого человека опускаются руки и он прибегает к самым отчаянным поступкам. Только с возрастом навязчивые увлечения проходят».
Впрочем, Владимир Борисович, на наш взгляд, несколько сужает ситуацию. К примеру, в день, когда застрелился Маяковский или ушел из жизни Сталин, покончили с собой весьма взрослые люди. Так что настоящие фанаты могут быть и людьми пенсионного возраста, как, например, Нина Янькова из Ростова-на-Дону. В своей квартире она организовала частный музей Клавдии Шульженко. Экспонатов пока немного – открытки, вырезки из журналов, патефонные пластинки и синий платочек одной из советских фабрик, который, естественно, никогда не бывал в руках известной певицы прошлого века. С этими материалами Нина Александровна проводит вечера памяти и сама поет, надев на голову платок. Лично с Шульженко она не была знакома, разве что видела ее на концертах. «Клавдия Ивановна жива, – сказала Нина Александровна корреспонденту «НИ». – Она живет в сердцах советских людей».
Зацелованное надгробье
Каждый день десятки молодых девушек, отправляясь на парижское кладбище Пер-Лашез, берут с собой ярко-красную помаду, чтобы поклониться могиле британского поэта, писателя и драматурга Оскара Уайльда – пожалуй, самой крупной фигуры западноевропейского декаданса. Уайльд умер очень давно – в 1900 году, но в наши дни он популярен, как никогда при жизни. За что так любят человека, отсидевшего два года в тюрьме за гомосексуализм? Не только и не столько за его изящные афоризмы и крылатые выражения. Скорее за то, что он внушал своим творчеством убежденность: светлое будущее – не утопия, а реальность, которую может построить любой человек. Да и против слова «утопия», кстати, Уайльд не возражал, утверждая, что «плоха та карта мира, на которой нет страны с таким названием».
В общем, по «дядюшке Оскару», несмотря на все превратности его противоречивой жизни, многие действительно сходят с ума. А помада здесь вот при чем. Поклонницы Уайльда красят губы, после чего припадают к могильному памятнику в жарком поцелуе. В результате камень и в жару, и в холод покрыт ярко-красными отпечатками, а также надписями с признаниями в любви, стихами – несмотря на установленную перед монументом табличку, призывающую с уважением относиться к памяти усопшего. Но что делать, если Уайльд для фанатов жив – а он действительно был человеком вне времени и пространства, если еще 120 лет назад написал, что «авторитарная власть станет воспитывать население мелкими подачками и вознаграждениями, чтобы превратить людей в подобие дрессированных животных, не способных самостоятельно думать, – но будет при этом деградировать вместе с людьми». Вам это ничего не напоминает?
Поминки без конца
Второй по масштабам паломничества объект на Пер-Лашез – это могила американского рок-музыканта Джима Моррисона, лидера группы Doors. Это был один из культовых персонажей артистической тусовки конца 1960-х – начала 1970-х годов, причем не только за свои музыкальные достижения, но и за своеобразный, вычурно-экстравагантный образ жизни. Сейчас, конечно, лозунгом «Секс, наркотики, рок-н-ролл» никого не удивишь, но тогда такие вещи были в диковинку. Собственно, по одной из версий, Моррисон и скончался от передозировки героина – произошло это 3 июля 1971 года в Париже. Могила музыканта на Пер-Лашез очень скоро стала местом сборищ фанатов. Бюст Моррисона, установленный в 1981 году, был через несколько лет кем-то украден, поэтому сейчас там плоский камень с выгравированной надписью на греческом языке, гласящей: «Верен своему демону». И сейчас это место тусовки – подойдя к могиле музыканта, корреспондент «НИ» увидел с десяток непонятных личностей. Некоторые курили – что именно, понять не удалось. Рядом с собравшимися находились и дети. Один малец, громко спросив: «Папа, а кто такой Моррисон?», едва не заработал подзатыльник.
Вообще говоря, парижские власти еще в XIX веке не возражали, чтобы Пер-Лашез стало популярным местом. Туда в 1817 году даже специально перенесли останки героев одной из самых знаменитых и драматичных любовных историй, ученого Абеляра и его несовершеннолетней ученицы Элоизы, а также писателя Мольера – чтобы поднять престиж кладбища. В итоге многие знаменитые люди в завещаниях просили похоронить их именно на Пер-Лашез. А само кладбище специально расширяли таким образом, чтобы оно превращалось в парк. То есть фактически его специально превратили в культовое место, и к тому же в одно из самых зеленых в Париже. Теперь тысячи парижан и многочисленные гости города ежедневно приходят на Пер-Лашез, чтобы поклониться великим в прошлом фигурам – композиторам Джоаккино Россини и Фридерику Шопену, художникам Эжену Делакруа и Амедео Модильяни, певице Эдит Пиаф и актрисе Саре Бернар. Популярна и могила философа Аллана Кардека, одного из основателей спиритуализма, – у нее традиционно собираются те, кто верит в общение с загробным миром. Ровно в шесть часов вечера десятки служителей кладбища начинают свой обход с колокольчиками. Посетители удаляются, и кладбище погружается в тишину. Правда, много лет ходят слухи, что на Пер-Лашез есть и ночная жизнь с черными мессами и прочими тайными обрядами. Но это уже другая история.