Ахматовские прелести

Во время экспозиции в ГМИИ о тяжелой судьбе и скандальном творчестве парижского художника с итальянскими корнями написано очень много (в том числе и на страницах «НИ»). И все критики не преминули заметить, что Модильяни связан с Россией почти кровными узами – ведь одной из его муз и моделей была наша великая поэтесса Анна Ахматова.

Во время двух своих путешествий в Париж в 1910–12 годах двадцатилетняя Анна Андреевна встречалась с художником и, судя по всему, подпала под его очарование. Позднее, чтобы пресечь всякие слухи и домыслы о любовной «интрижке богемных персонажей», Ахматова написала воспоминания о художнике, где представила их встречи как высоко духовные: в частности, интереснейшие походы в Лувр и экскурсии по Парижу. Впрочем, кто видел ахматовские портреты в исполнении Модильяни не могли выбросить из головы два момента: во-первых, это ню, где поэтесса предстает обнаженной (хотя в советских книжках публиковался лишь один – тот, где силуэт Ахматовой плавно переходит в спинку дивана), во-вторых, выполнены они с такой любовью и вниманием к модели, какой удостаиваются лишь очень близкие люди.

Пара Модильяни – Ахматова вновь стала актуальной уже после закрытия выставки. Стало известно, что шведская компания «Рурик» выкупила у лондонской галереи модильяниевский рисунок, и во время экономического форума в Петербурге глава фирмы Нилс Нильсон подарил его Владимиру Путину. Конечно, это был не чисто личный презент – Нильсон не скрывал, что особую заинтересованность в этом подарке испытывала директор ГМИИ Ирина Антонова и это его дань уважения российской культуре, которую он постигает уже 15 лет.

Ранее рисунок, на котором Ахматова очень напоминает египетскую царицу, находился в коллекции доктора Поля Александра, приятеля художника, а продан был его сыном Ноэлем Александром – так что происхождение шедевра вопросов не вызывает.

Между тем главные вопросы, которые интересовали журналистов на пресс-конференции, устроенной в связи с экстраординарным событием Михаилом Швыдким, так и остались без ответа. Сколько стоит раритет? И какому музею он достанется? Цену подарка, по мнению замминистра, выставлять неприлично. А что касается места его хранения, то здесь право выбора за дарителем и за особой комиссией. Не скрывается тот факт, что Пушкинский музей – в числе приоритетных.

На встрече прозвучал еще один провокационный вопрос: почему государство само не в состоянии приобретать такие вещи (ведь об отсутствии у нас Модильяни говорится лет десять)? Швыдкой подчеркнул, что дело в данном случае не за деньгами, а за приоритетами – у нас слишком много музейных лакун, чтобы залатать их за год-два. Требуются отдельная программа пополнения фондов и специальный закон поддержки коллекционеров, которые смогут покупать для музеев важные произведения.