«Бабушки» зажгли… печь

Победитель «Евровидения» вместе с призом от Европейского вещательного союза получает слишком много дополнительных обязанностей, в частности промо-туры и непосредственное участие в подготовке следующего конкурса. Учитывая возраст наших бабушек и их занятость на сезонных сельхозработах в родном селе, им было бы не просто выполнять все эти обязательства. К тому же по традиции «Евровидение» проводится в стране, чей представитель побеждает на предыдущем песенном смотре. Теперь вся эта головная боль достанется Швеции. Впрочем, скандинавы умеют проводить подобные мероприятия по-деловому, без надрыва и стремления поразить всех роскошью и самоотверженностью. Стокгольм следующий конкурс заслужил, послав в этом году в Баку певицу марокканского происхождения Лорин. Ее песня Euphoria вряд ли будет звучать из каждого утюга, но на «Евровидении-2012» в окружении типичного поп-трэша она произвела сильное впечатление.

Вероятно, с самого начала нашего участия в «Евровидении» публика ждала, когда же Россия пришлет на конкурс архетипный проект – коллектив в лаптях, с балалайками, самоваром, водкой и, возможно, медведем. Поскольку многие годы организаторы национальных отборов были одержимы желанием выиграть конкурс и привезти его в Россию, применялись разные – порой довольно дикие – стратегии победы и пробовались различные жанры, якобы способные победить, так что до медведя с балалайкой дело не доходило. Потом Дима Билан все-таки выиграл, что позволило провести «Евровидение-2009» в московском СК «Олимпийский» и наконец-то перестать относиться к конкурсу как к войне на выживание. Теперь можно было отправлять на «Евросонг» ироничные и экспериментальные номера, и «Бурановские бабушки» пришлись как нельзя кстати.

Правда, медведь и водка не понадобились – их роль на бакинской сцене сыграли муляж русской печки и извлекаемые оттуда в финале номера аппетитно дымящиеся пирожки. «Бурановские бабушки» в национальных костюмах не особо слаженно приплясывали и не очень-то громко пели, зато неожиданно оказались чуть ли не единственными «фриками» в нынешней конкурсной программе. Причем экзотический имидж был не придуманным, а совершенно естественным для бабушек.

Первая известность пришла к бурановскому коллективу, когда он стал перепевать в народном духе известные рок-хиты. Для «Евровидения» это не особо подходило, как и аутентичный удмуртский фольклор, поэтому для сочинения конкурсной композиции был ангажирован маститый композитор Виктор Дробыш. Его песня добавила «Бабушкам» карикатурности: после похожего на House Of The Rising Sun вступления на удмуртском начинается какая-то пародийная поп-вакханалия про вечеринку с внуками. Поклонники этно, разумеется, морщились и говорили, что к народному искусству эта эксплуатация пенсионерок никакого отношения не имеет. Но такой задачи и не стояло: сильно выбиваясь из общего «евровиденного» ряда по имиджу, «Бабушки» оказались на конкурсе вполне своими в плане звука, а примитивный рефрен привязывался намертво к любому, кто интересовался конкурсными песнями. В результате, когда дело дошло до голосования, за «Бурановских бабушек» оказались трогательный имидж, традиции уважения к старшим, пирожки из печи и запоминающаяся песня.

Третье место занял серб Желько Йоксимович, который однажды уже участвовал в «Евровидении» и даже занял второе место. Почему его балладу зрители предпочли, например, красивой песне немца Романа Лоба (8-е место) – одна из великих тайн «евро»-голосований. Каждый год в «подвале» турнирной таблицы «Евровидения» почему-то оказывается парочка симпатичных песен, а ничем не примечательная нудятина почему-то занимает места в десятке, а то и в пятерке. По итогам азербайджанского конкурса сложно объяснить, отчего милая датская песенка разделила только 22-е место с веселым номером из Франции, за что высоко взлетели Азербайджан и Турция, и почему профессиональные представительницы Италии и Испании заняли скромные позиции в середине таблицы.

Но некоторые тенденции все же отследить можно. В этом году в цене оказался хороший вокал: албанке Роне Нишлиу за сложные джазовые рулады простили даже устрашающий имидж, а эстонцу Отту Лепланду – пение на почти непонятном никому родном языке. При этом постсоветским странам уже не хватает баллов, полученных в голосовании от ближайших геополитических соседей: кроме общего прошлого нужна еще и запоминающаяся песня. Этому критерию отчасти соответствовала Молдавия (11-е место), гораздо хуже – Литва и Украина. Разлюбили на «Евровидении» и слишком навязчивых: братья-попрыгунчики из Ирландии, участвовавшие в конкурсе второй год подряд, запомнились подвижностью и костюмами Железных Дровосеков и заслужили аж 19-е место. «Не пошли» в этом году и зажигательные летние хиты: курортные Греция и Кипр, несмотря на жгучее исполнение, расположились в нижней части таблицы, а норвежец иранского происхождения завоевал только 7 баллов.

Но главный неудачник-2012, конечно, – 76-летний британец Энгельберт Хампердинк. Сорок лет назад его диски раскупались сотнями тысяч по всему миру, а бакенбардам подражали модники разных стран. Номер, с которым почтенный крунер приехал в Баку, отличался от большинства конкурсных песен каким-то спокойным достоинством – это, мол, не балканская самодеятельность, а настоящая музыка, взрослая песня о главном в исполнении мудрого и немного усталого человека. Хампердинку выпало открывать финал и вскоре стало ясно, что сценическое воплощение Love Will Set You Free, мягко говоря, сильно отличается от студийного: эстрадный пенсионер вообще не мог брать высокие ноты, а низкие довольно неубедительно сипел. Это была не борьба за победу, а заведомо обреченная схватка с собственным возрастом. Несомненные достоинства песни остались незамеченными зрителями, поскольку по ходу выступления Хампердинка всех интересовало только, не рассыплется ли старец в прах прямо на сцене. То, что этого не случилось, можно считать главной победой английского участника.