Уроки начальной школы

Из года в год фестиваль «Богема-джаз» дарит отечественным любителям джаза встречи, о которых можно только мечтать. В нынешнем году главными звездами были мастер клавишных инструментов Хэрби Хэнкок и дива джазового вокала Кассандра Уилсон. Их участие особенно интересно, поскольку многое связывает этих двух джазовых звезд и по манере исполнения, и в истории творческого пути, и в понимании философии джаза. Нынешнее поколение нередко открывало для себя джаз именно с музыки Хэрби Хэнкока. Более полувека назад он играл моцартовские концерты с Чикагским симфоническим оркестром, ему было всего одиннадцать лет, и вундеркиндом все восхищались. Но не академическая музыка стала его судьбой. В 1962 г. юный улыбчивый темнокожий пианист выпустил дебютный диск, в котором прозвучала пьеса про «Арбузного человека», и с тех пор «популярный джаз» и «Хэнкок» стали синонимами. Свои джазовые университеты он прошел в ансамбле легендарного форейтора Майлза Дэвиса. Но Дэвис просто органически не мог повторяться, а Хэнкок любил возвращаться к пройденному, в равной степени отдаваясь то авангарду, то мейнстриму. Разумеется, знатоки гадали, какой именно Хэнкок выступит в Москве. Угадать так и не удалось. Хэнкок привез с собой в Москву ритм-секцию и дирижера. Соответственно, играл то вольные импровизации в составе трио, то классические джазовые темы под аккомпанемент оркестра Константина Орбеляна (зря в афишах его назвали «симфоническим» – на фестивале он был самым что ни на есть «эстрадным»). Любителей авангарда джазовый маэстро несколько разочаровал, поскольку программу концерта построил вокруг своего, выпущенного пять лет назад, альбома «Мир Гершвина». Но сладкие классические американские мелодии в его интерпретации звучали отнюдь не банально. Знаменитая «Колыбельная Клары» тронула сентиментальные чувства, а пьеса «Чувствую ритм» заставила прихлопывать в такт весь зал. Пожалуй, Хэнкок был настроен на лирику. В гершвинской программе совершенно органично прозвучал один из популярнейших джазовых романсов из репертуара Рея Чарлза «Мои мысли о Джорджии». Полной неожиданностью в концерте оказалась общительность пианиста. Едва ли не перед каждой пьесой он обращался к залу с пояснениями. Иногда возникало ощущение, что Хэнкок чувствует себя в российском зале как на уроке в начальной школе и потому считает, что рассказывать о джазе россиянам надо с самых азов. Но были и более поэтические сентенции, о том, что пульс джаза – это ритм сочувствия и взаимопонимания. Без музыки Хэнкока это может показаться пустыми словами. Но в звуках его внятных и виртуозных пассажей эти же слова читаются как неоспоримая истина.

Интересно, что именно пять лет назад, когда пианист Хэнкок записал свой поклон музыке Гершвина, певица Кассандра Уилсон выпустила альбом-посвящение Майлзу Дэвису. И программу своего московского концерта строила именно на его материале. Уилсон – одна из самых загадочных фигур в современном джазовом вокале. На сцене она настоящая актриса – не только прекрасно разбирается во всех сложностях модальной джазовой импровизации, но знает и то, как пользоваться своими превосходными внешними данными. Умная певица с роскошными формами, кокетливая и загадочная, – зал был полон.

В отличие от Хэнкока, Уилсон далеко не сразу выбрала музыку своей профессией. Действительно, она пела, играла на гитаре и фортепиано с детства, но долгое время это было всего лишь хобби. Ей нравилось подпевать фанковым ансамблям в 70-х, но не более того. Джаз с явным ощущением блюзового стиля – блюзовой исповедальной экспрессии захватил ее только под конец 70-х. Свой дебютный альбом она выпустила довольно поздно, в 1985 г., когда ей исполнилось 30 лет. Тем не менее ее вокальные данные приводили критиков в восторг. Как и следовало ожидать, на сцене певица оказалась таким же интровертом, как и в музыке ее альбомов. Это истории для тех, кто хочет слышать, – ни шагу навстречу публике Кассандра не делает. Холодна, чуть отстраненна. Кажется, именно блюз зажигает потайной огонь в душе Уилсон. В середине концерта она обратилась к традиционным блюзам, и именно тогда в ее пении появилась эмоциональность.

Концерт Уилсон предваряло выступление джаз-цыганского ансамбля «Лойко». Это было действительно удачное сочетание горячей импровизации, виртуозного музицирования и открытой эмоциональности.

Кассандра УИЛСОН:

– Я просто люблю рассказывать истории. Мое пение – это рассказы. Конечно, есть масса певиц, которые любят инструментальную импровизацию, в которой их голос звучит как духовой инструмент или выполняет его функцию. Но есть и другая школа, идущая от Билли Холидей или Эбби Линкольн, которая больше интересуется именно этим аспектом – рассказыванием историй. Это не слоговая игра, а игра тембрами, интонациями. И я склоняюсь к тому, чтобы идти этим путем. Не то чтобы я была против импровизации, нет! Я люблю это делать, и я пела скэтом, и, весьма возможно, еще буду петь. Но для этого элемента музыкального языка – как и для всякого другого – должен быть соответствующий контекст. Меня же в контексте того, что я делаю сейчас, привлекает другой аспект – изложение истории.