Posted 25 апреля 2013,, 20:00

Published 25 апреля 2013,, 20:00

Modified 8 марта, 05:00

Updated 8 марта, 05:00

Режиссер Василий Пичул

Режиссер Василий Пичул

25 апреля 2013, 20:00
Василий Пичул – известный режиссер, тонко и точно чувствующий мир. Те, кому довелось работать с ним на съемочной площадке, отзываются о нем как о человеке удивительно открытом и доброжелательном. Выпускник режиссерского факультета ВГИКа, мастерской Марлена Хуциева, свою дипломную работу он снял по повести Васильева. Ка

– Василий, вы с детства хотели стать кинорежиссером?

– Эта потребность возникла во мне где-то в 9-м классе. Она достаточно быстро реализовалась. В кино я пришел в 17 лет. Но в вашем вопросе заключен принципиальный момент для этой профессии. Как правило, сначала возникает желание быть кинорежиссером. Потом приходит потребность снимать фильмы. И чем короче этот путь, тем более счастлив человек профессионально... Знаете, первым эту модель пути в профессии сформулировал замечательный советский режиссер Григорий Михайлович Козинцев. Он сказал: «Я могу понять людей, которые хотят снимать фильмы, и совершенно не могу понять людей, которые хотят быть кинорежиссерами». Желание быть кинорежиссером – это желание соответствовать каким-то внешним стереотипам в профессии. А желание снимать фильмы – это как раз отсутствие стереотипов.

– Проект «Пятая стража», над которым вы сейчас работаете, несколько выпадает из общего ряда ваших работ. Как мне показалось, это совершенно другой взгляд на происходящее вокруг.

– Я стараюсь делать то, что мне интересно и чего никогда до этого не делал. Сериал «Пятая стража» – это некое движение в сторону от моих предыдущих фильмов. Когда впервые возникло это предложение, оно меня чрезвычайно заинтересовало, потому что за несколько месяцев до этого я ходил и думал, что очень хочется снять что-то про вампиров.

– Почему именно про вампиров?

– Я ничего о них не знал, но мне всегда было интересно. Понимаете, я снимал документальный фильм про Сталина, когда ничего о нем не знал, про Ленина – то же самое. Я жизнь познаю только через кино. Иной жизни у меня нет. Наверное, теперь настало время вампиров.

– Нормальная логическая цепочка: Ленин – Сталин – вампиры…

– Я не стал бы это сводить к политике. На мой взгляд, все гораздо сложнее. Мой опыт общения с политиками, вернее выяснение, кто такие эти люди, показал, что они не такие однозначные, какими мы хотим их считать. Они все – шекспировские персонажи. Все абсолютно. У меня есть нереализованный проект – это документальный фильм о Константине Ивановиче Черненко. Так вот он – самый шекспировский персонаж из всех их и очень трагическая фигура в нашей истории. Понимаете, слуга, на три дня ставший императором. С точки зрения кино, это невероятно шекспировский сюжет.

– Наверное. Никогда не думала о Черненко в таком ключе.

– Да просто с вами работали специальные люди, которые вдалбливали в вас стереотипы. Когда мы станем по-настоящему свободными и сможем свободно говорить о нашей истории, нам станет гораздо легче. Мы многое узнаем.

– Согласитесь, для того, чтобы говорить об истории, ее надо знать. Причем с разных точек зрения. Но историю всегда пишет победитель, поэтому мы никогда не знаем всей правды.

– Не совсем. Мы историю знаем. Мы не всегда можем о ней говорить, но мы знаем людей, которые участвовали в тех или иных процессах. Эти люди – живые свидетели. Вы можете говорить об их свидетельствах, как бы сканируя события с разных точек зрения. Так вы находите некую общую ситуацию, которая для вас кажется подлинной историей. Но это будет лично ваша история, и она может принципиально отличаться от другой. Поэтому я не согласен с тезисом о победителях. Это очень красивая фраза, но я не согласен. Они историю не пишут, а вдалбливают в головы. Но всегда существуют те, у кого бетонный череп. Они не позволяют вдалбливанию проникнуть внутрь, они всегда сомневаются.

– Вернемся к кровососам. Вы говорите, что познаете жизнь через кино. И вдруг история про вампиров в проекте «Пятая стража»?

– Вампиризм – одна из больших составляющих нашей жизни. Просто многие люди в силу своей невнимательности отмахиваются от этого. Но это существует реально, в том числе и на обыденном уровне. Вспомните: энергетический вампиризм, с которым сталкиваются все люди. Если общаясь с человеком, в какой-то момент вы почувствовали усталость, головную боль, значит, вас просто ограбили, откачали у вас энергию. Это и есть вампиризм. Не секрет, что существует огромное число людей, которые подпитываются чьей-то энергией. Это то, что лежит на поверхности. Что касается вампиров традиционных, которые пьют кровь, есть масса свидетельств того, что и они существует в реальности.

– Давайте лучше о фильме про Черненко. Этот проект остался незаконченным?

– Он вообще не состоялся. Я делал тогда большой документальный цикл для канала «Россия»: от Ленина до Горбачева. Все прошло в эфире, кроме фильма об Андропове (авторское название – «Пятый генсек»). А Черненко они просто не захотели.

– Как вы думаете, почему в России нет киноиндустрии как вида бизнеса?

– В 1991 году мы потеряли экономическую независимость, вместе с этим мы потеряли свой собственный рынок. С тех пор индустрии кино у нас не существует. На наш рынок пришли большие американские студии, которые его захватили и контролируют до сих пор. Мы потеряли возможность возвращать деньги, затраченные на кино, а если нельзя вернуть деньги, то инвестиции становятся достаточно рискованными. Дальше предельно просто: нет инвестиций, нет фильмов. Есть отдельные проекты, есть более или менее успешные инициативы отдельных людей.

– Но согласитесь, в маленькой Франции тоже прокатываются американские фильмы, тем не менее французское кино востребовано, и его показывают по всему миру, включая Россию с ее колоссальным рынком. Не говоря уже о самой Франции.

– Я бы сказал, что по всему миру они не сильно прокатываются. Разве что в самой Франции. Поймите, Франция – социалистическая страна. Там существует абсолютно социалистическая система, у власти стоит социалистическая партия с социалистическими методами управления экономикой. У них есть государственная поддержка национальной культуры. Поскольку в нашей стране рухнула социалистическая модель, то вместе с ней рухнула поддержка национальной культуры и всё, что только могло рухнуть. При этом у нас огромная страна, финансово емкий рынок и много людей, готовых смотреть кино за деньги. Естественно, сюда пришли очень сильные игроки извне. Мы же были слабыми изначально, ничего не могли им противопоставить, да плюс еще наша наивность. Мы тогда встречали «победителей» цветами, подбрасывали чепчики в воздух. В итоге мы получили то, что получили.

– Вы думаете, еще не поздно что-либо делать со сложившейся ситуацией?

– Никогда не поздно. Всегда надо сопротивляться. Дело в том, что обычному потребителю все равно, чье кино смотреть и где оно сделано. Если мы хотим, чтобы нас смотрели, мы должны делать то кино, которое нравится зрителю. Спасти нас могут только фильмы, которые мы можем снять. Понимаете, проблемы снять кино нет. Взял мобильный телефон, иди снимай. Проблема в том, чтобы его потом продать, проблема в том, чтобы прожить на деньги, которые ты можешь заработать от продажи этого кино. А вот этого процесса как раз и нет. А зрителю все равно. Зритель любит смотреть кино – любое, хорошее.

– А телевидение?

– В противовес кино телевидение все больше и больше становится индустрией, бизнесом. Причем бизнесом с нашими нюансами и оговорками. Тем не менее он существует. Здесь мы пока еще имеем преимущество. Знаете, как показывает практика, прекрасные американские сериалы в нашей стране большим успехом не пользуются. И это – шанс. Один из шансов, который мы еще не упустили. Все предыдущие шансы мы не использовали. Этот шанс, на мой взгляд, последний.

– Кстати, о фильмах, которые любят смотреть наши зрители. Большинство российских картин – грустные. Они могут быть душно грустными или прозрачно грустными, но неизменно грустными, если не сказать – мрачными. А у французов большинство фильмов светлые, легкие. Может, в этом дело?

– Это часть нашего менталитета. Его особенность. У французов – французская жизнь. У них гораздо чаще светит солнце, они живут, они пьют вино, у них есть много теплых морей, у них устрицы есть! А у нас – восемь месяцев зима, водка, наш климат. Это влияет, конечно, на нашу ментальность и мироощущение.

– То есть климат во всем виноват? А вот финны, например, веселые люди.

– Вы знаете светлые финские фильмы? Да, есть братья Каурисмяки. Но их фильмы такие же мрачные, грустные. Даже если они веселые, то их веселье – мрачное.

– Принято считать, что в мире постоянно происходит борьба добра и зла, темного и светлого. Вы согласны с этим?

– Я могу быть не согласен, но это существует. Просто чтобы перевести это в бытовую составляющую, можно вспомнить 2008 год. Когда разразился кризис, всё стало падать, и было огромное число людей, которые ежедневно говорили, что будет в Москве, что будет с рублем, какая катастрофа произойдет через два месяца. Заметьте, это была масса уважаемых экономистов, которые нам каждый день рассказывали страшилки. И было огромное нагнетание страхов, страхов, страхов… А потом вдруг выяснилось, что ничего ужасного не произошло, и мы живы, и светит солнце. Затем, когда вы станете анализировать «а почему так?» и начнете искать информацию, вы найдете отголоски этой борьбы между теми, кто питается вашим страхом, и теми, кто дает вам радость. Вот на таком очень бытовом, понятном для всех нас уровне вы можете найти примеры борьбы между темными и светлыми, добрыми и злыми. Темные хотят, чтобы боялись, они питаются вашим страхом. Те же, кто дает нам радость и пытается помочь выжить в той непростой ситуации, в которой мы все сейчас живем на планете, на мой взгляд, более светлые люди.

– Конечно. Но как быть с тезисом, что в каждом человеке есть темное и светлое, доброе и злое? Как их поделить на светлых и темных?

– Мы не можем их делить. Это каждый человек для себя сам решает. Если вы хотите быть молодой, красивой, здоровой, вы должны избавиться от всей той грязи, которую в вас впихивали всю жизнь. Как это сделать? Есть масса технологий, которые объяснят вам, как с этим бороться, чтобы стать счастливым. Понимаете, вот даже несколько десятилетий назад вся информация была закрыта. Для того чтобы узнать о чем-то важном, надо было стать посвященным, пройти некие стадии инициации и только тогда вы узнавали некую информацию, которой до этого не знали и знать не могли. А сейчас светлые «взорвали» этот мир, вся информация открыта! Всё. Дальше вопрос вашего личного выбора – какой путь вы выбираете, какую информацию и мир вы выбираете, что вы хотите знать, а чего знать не хотите. Выбор информации и есть характеристика человека: что он собой представляет, какой путь он выбирает. Иными словами, какие силы – светлые или темные – внутри него побеждают. Чего он хочет? Он хочет быть счастливым или он хочет быть несчастным, он хочет быть здоровым или он хочет быть больным.

– Если у нас все фильмы мрачно-грустные, значит, мы каждый раз выбираем темное?

– У нас проблемы со здоровьем режиссеров.

– Почему режиссеров?

– Фильмы снимают режиссеры.

– Да, но для зрителей снимают.

– И зрители отказываются смотреть эти фильмы. Так что это, скорее, говорит о здоровье публики. Понимаете, мир гораздо сложнее и разнообразнее. Все разные: режиссеры, взгляды, публика. У нас вообще фильмов-то с десяток. А должно быть на порядок больше. Тогда каждый находил бы свою нишу. Возвращаясь к происходящему на рынке: идет борьба между противоборствующими силами. И одна часть совсем не хочет, чтобы другая развивалась. Если говорить о кино, то существуют могучие, влиятельные прокатные компании, которые в той или иной форме являются частью больших производственных американских компаний, владеющих всем миром. Они не заинтересованы в том, чтобы здесь появлялись конкурентоспособные продукты. Поэтому любые попытки сделать нормальное кино пресекаются. Зато фильмы, которые вы называете «мрачными», поддерживаются. И у зрителя создался очень сильный стереотип, что все русское – дрянь, тоска, смотреть не надо. Это та самая проблема, с которой мы реально столкнулись. Еще раз говорю: все зависит от нас. Если мы хотим, чтобы нас смотрели, мы должны делать хорошее кино. Когда будет хорошее кино, все будет хорошо.

– Верите ли вы в категорию «судьба» и «на роду написано»?

– Конечно.

– А как же выбор? Вы говорите, каждый раз вы выбираете.

– Да, но выбираете, исходя из той судьбы, которая вам на роду написана.

– Значит, выбор ограничен?

– Нет. Выбор не ограничен. Просто любой выбор детерминирован. Вы выбираете то, что должны выбрать, и вас никто не ограничивает в этом. Если вы оцените любой свой выбор, который делали на протяжении жизни, то увидите этот сценарий. Не знаю, обращали ли вы внимание, но существует традиционный вопрос, который звучит каждый раз, когда с человеком происходит что-то неприятное: «За что мне это?!» Это есть ошибка. Вопрос в другом: для чего мне это! Когда вы посмотрите назад, вы поймете для чего. То есть вы выбираете. Дальше вы увидите, что есть некая логика в вашей судьбе. Она есть всегда. Любой человек может посмотреть и проанализировать эти узловые моменты принятия решений и свой выбор, влияющий на дальнейшие поступки. Он каждый раз очень логичен и понятен.

Справка «НИ»

Василий Владимирович ПИЧУЛ – советский и российский режиссер и художник. Родился в 1961 году в городе Жданове. Окончил режиссерский факультет ВГИКа (мастерская Марлена Хуциева). Известен зрителям как автор одного из самых скандальных советских фильмов «Маленькая Вера». Писал сюжеты к популярным телепрограммам «Куклы» и «Мультличности». Также Пичул писал тексты и к новогоднему телефильму «Старые песни о главном-3», получившему ТЭФИ как лучшая телепередача года. Был режиссером передачи «Третий тайм» на НТВ. В 2011 году Василий Пичул возобновил свою деятельность на съемочной площадке в качестве кинорежиссера. В последнее время снимал многосерийные фильмы «Фарфоровая свадьба» и «Второе восстание Спартака».

"