Блеск и нищета лицедея

О том, как фашизм становится идеологией масс, создано много произведений. О том, как «причастие буйвола» принимают интеллектуалы, люди, входящие в цвет нации, писали и Генрих Бёлль, собственно и нашедший определение «причастие буйвола», и Клаус Манн в своем романе «Мефистофель. История одной карьеры». Сын великого Томаса Манна, писатель сам долгие годы жил в тени своего отца и не понаслышке знал и жажду выйти из тени, и бешеное желание самореализации, которыми он сполна наделил героя своего главного произведения.

Актер Хендрик Хефген начинает карьеру, пытаясь пленить всех: и протестантов-пролетариев, и журналистов из глянцевых журналов. Когда же в стране к власти приходят нацисты, он превращается в любимца вермахта – становится главным артистом и директором самого дорогостоящего театра, государственным советником и сенатором.

Клаус Манн описал двойственную природу лицедея: его глаза, сверкающие, как драгоценности, и его толстые ляжки, которые приходилось прятать под сценическими костюмами.

Клаус Мария Брандауэр в фильме Иштвана Сабо «Мефисто» создал классический образ белокурой обольстительной бестии, почти бестелесного комедианта с неотразимой улыбкой, глазами-драгоценностями и родинкой на щеке. Его Хендрик порхал и скользил, соблазнял и элегантно шел по телам близких, но ставших опальными людей.

Адольф Шапиро выбрал на роль Хендрика Хефгена актера Алексея Кравченко, менее всего напоминающего идеального викинга (когда-то в начале прошлого века французский критик вздыхал о России: «удивительная страна, где герои-любовники напоминают отпоенных молоком телят»). У нашего Хефгена сильное и грузноватое тело, вырубленное топором простецкое лицо, толстые ляжки и мужицкий напор. Он не порхает по сцене, но буквально впечатывает свои шаги в ее доски. В интонациях этого Хефгена можно услышать знакомые ноты нашего государственного артиста и директора дорогостоящего театра и углядеть жесты самого популярного любителя пострелять из пулемета. Кравченко играет собирательный образ «артиста при власти». Артиста, который испытывает прямо-таки физиологическую потребность быть в центре и охорашивается под взорами власть имущих.

Мастер сложных конструкций, Адольф Шапиро выстраивает «Мефисто», как оркестровое произведение, построенное на контрапункте тем и мелодий. В главную партию Хендрика Хефгена входит десяток голосов и отголосков. Варианты судеб людей, принявших или отвергнувших «причастие буйвола». Жаль, что сам главный искуситель героя – Генерал – решен Николаем Чиндяйкиным, как фигура фарсово-опереточная. Сладковатый запах крови, который источают его одежды, так точно описанный Клаусом Манном, в этом сценическом Геринге никак не ощутим. А ведь именно эта кровавая изнанка подсвечивает особым светом буйство театрального карнавала: шик эстрадных номеров, напор песенных реприз, изысканность танцевальных вставок.

Сценограф Мария Трегубова выстроила систему театральных занавесей, распахивающихся по ходу действия и уводящих героя и глаза зрителей в глубину сцены. Пестрый мир подмостков, мир иллюзий точно засасывает исполнителей. Но и здесь каждый выбирает свою судьбу сам. Друг и соратник Хефгена – Отто Ульрихс (убедительная работа Артема Быстрова), сохранивший преданность идеалам демократии, – станет жертвой гестапо. Чахоточный юный фашист Миклас, сыгранный Андреем Бурковским на открытом ярком темпераменте, разочаруется в своих взглядах и будет убит бывшими партийными товарищами. Милая рафинированная жена Хендрика Барбара (очень обещающий дебют Юлии Снигирь) начнет в эмиграции издавать оппозиционную газету. А любовница Джульетта (на роль приглашена молодая звезда «Сатирикона» Елизавета Мартинес Карденас) будет выслана в Париж, как «недо-арийка».

Блеск и нищета театральности Третьего рейха, любовь к пышной имперской показухе, натужный энтузиазм и мрачная изнанка этого пира во время чумы в спектакле МХТ пугающе узнаваема и актуальна. И сегодня «причастие буйвола» приносит принявшим многое: богатство и почет, завидную карьеру и даже возможность иногда помогать ближним. Но и плата высока.

Струйками песка уходит талант из рук приспособленца. И вот уже Хендрик Хефген не может справиться с ролью Гамлета, несмотря на затраты средств и сил! Да ласковый лик высокого покровителя в любую минуту может смениться оскалом: кем ты себя вообразил?! Ты всего лишь актер! Знай свое место! Кто же не знает, что, садясь играть в азартные игры со слугами преисподней, на выигрыш рассчитывать нелепо! Но снова и снова находятся желающие.

В предпремьерном интервью мудрый и многое видевший Адольф Шапиро заметил, что в ситуации выбора, которая встала перед Хендриком Хефгеном, оказывается так или иначе каждый из нас. Разве что знаем мы сейчас о тоталитаризме куда больше, чем Клаус Манн в 1936 году.