Балет «три в одном»

Михайловский театр последние годы стал регулярным ньюсмейкером, хотя еще несколько лет назад туда мало кто ходил. Организаторы «Гран-при» явно хотели получить продукт многоцелевого назначения, что в большой мере удалось. Директор театра Владимир Кехман удачно скрестил соревнование молодежи, достижения мэтров и гастроли московского коллектива с нестандартным репертуаром. Кроме того Михайловский учредил гранты участвовавшим балетным школам.

В этом году в «Гран-при» участвовали петербургская Академия русского балета (АРБ), училища Перми и Новосибирска. Москвичи не приехали, как было объявлено, из-за болезни предполагаемых участников. Детям объяснили, что это не балетный конкурс, а смотр с призовыми местами, без обязательной программы с возможностью танцевать, кто что хочет. Худсовет «Гран-при» (известные артисты и критики) присуждал награды за художественное впечатление, будь то классика, характерный танец или современная хореография, соло или дуэт, мальчик или девочка. В итоге Гран-при (и денежный приз в 300 тыс. рублей) получила Ксения Жиганшина из АРБ – хорошо обученная девушка с профессионально отформатированным обаянием. Первое и третье места заняли пермяки – Никита Четвериков и Дмитрий Бяков, второе – Мария Репетиева из Новосибирска. Чтобы не травмировать нежные подростковые души, поощрения выдали практически всем: кто-то получил приз за партнерство, другой – за мастерство поддержки, этот – за поставленный номер, а тот – просто за участие.

После антракта приехавшие балетные школьники и педагоги с интересом смотрели показы московского Музыкального театра: он привез эксклюзив – постановки мировых гениев хореографии. И если два великих балета Иржи Килиана просто доставили публике радость, то небольшой, тоже превосходный спектакль «В лесу» вызвал интерес и иного рода. Его поставил Начо Дуато, тот самый, кто теперь возглавляет балет Михайловского театра, так что питерская публика могла воочию представить, какого рода пластические реформы ждут труппу. В свою очередь, приехавшие московские критики заинтересовались спектаклем «Минорные сонаты» на музыку Скарлатти в постановке Славы Самодурова. Это был второй показ балета, мировая премьера которого прошла в Михайловском театре летом, и результат обнадежил. Работа хореографа с классической лексикой и старинной музыкой была столь виртуозной, что автору этих строк захотелось прекратить стенания по поводу перманентного кризиса российских хореографов. Если Самодуров, бывший солист Мариинского театра, и далее будет ставить так умно, Алексею Ратманскому (единственной сегодня надежде и опоре балетного отечества) придется потесниться на пьедестале. Жаль только, что вторая надежда (как, впрочем, и Ратманский) в основном живет и трудится за границей, в Лондоне.

Итоговый вечер, по мысли организаторов, должен был поставить увесистую точку в восхождении программы от подающей надежды молодости к состоявшемуся мастерству. Для этого в Петербург привезли проект Сергея Даниляна – концерт российских и европейских артистов, исполняющих хореографию живого классика, француза Ролана Пети. Участвовали солисты трех европейских театров и ассистент мэтра Луиджи Бонино, который, пребывая в солидном возрасте, показывал не танцы, а комические миниатюры в подражание Чарли Чаплину. Премьер ГАБТа Иван Васильев, новый любимец Пети, делал героические усилия по расширению привычного амплуа трюкача, но прилагательное «героические» употреблено не случайно. В суицидальные темы из балетов «Юноша и Смерть» и «Арлезианка» Васильев вносил много жизнелюбивой мальчишеской энергии. А гомоэротический дуэт из балета «Пруст» (в компании с французом Бенджамином Пешем) и вовсе выглядел неубедительно: московский танцовщик не проникся идеей произведения. Впрочем, в концерте и без Васильева было много примечательного. Например, бритва, которой парижская солистка Элеонора Абаньято, она же типичная «роковая женщина» в номере «Рандеву», перерезала горло робкому возлюбленному. Финальная смесь фокстрота с самбо-румбой, в которой даже точеная Эрика Гауденци (Римская опера), пленившая в «Арлезианке» как лирическая страдалица, предстала смешливой оторвой. Или неожиданно добрая Смерть: у Светланы Лунькиной (Большой театр) она предстала девицей, умерщвляющей партнера почти против собственного желания. Просто потому, что так ей, смерти, положено.