Масло на дискотеке

Эта «выпускная выставка» академии очень выгодно отличается от бесчисленных студенческих смотров и дипломных экспозиций. Ее преимущество в двух вещах: во-первых, здесь и впрямь просматривается общая тема – современный город, человек в городе, наконец, ритм и фантазии мегаполиса. При этом «столичность» совсем не отменяет и меланхолии, и тишины, и даже архаичности образов. Полина Арзамасцева завороженно смотрит на парижские витрины, а потом уже в Москве погружается в богемную атмосферу кафе «Жан-Жак». Александра Иванова воссоздает сталинские санатории с барочной архитектурой и дворцовыми тенями. Однако и в том и в другом случае видно, что художники существуют в границах уже XXI века.

Во-вторых и в главных, занятно видеть, как стиль и манера преподавателя перетекают к ученикам. Здесь имеются откровенные парафразы знаменитых «примитивов» Татьяны Назаренко – локальные цвета, иконные коллажи, тяга к символическому обобщению. Но речь скорее идет об отказе от густого, жирного мазка маслом, которым знаменита «московская школа». Каждая из работ словно соткана из невидимых красочных нитей и отсылает не к академическим реалистам, а к нонконформистам, а через них к поп-арту. Особенно эта отсылка чувствуется в холстах Сергея Рулякова, работам которого отдано больше всего места. Руляков – несомненно, звезда курса. Его изобретательность, «продвинутость» и виртуозность видны и в серьезных фотопейзажах (один мотив лесной просеки повторен разными цветами), и в картинах на «клубные сюжеты» («Власть танца», «Поцелуй»). Правда, на московской арт-сцене именно в этом амплуа выступает прославленный живописный фотореалист Семен Файбисович, и Сергею еще долго придется доказывать свое отличие.

При всем ученичестве выставленных работ проект не оставляет ощущения наивности и детской бесхребетности (как раз то, что обычно воспроизводят продюсеры музыкальной индустрии). Каждый из десяти художников точно знает, какой эффект он хочет достигнуть, каждый уверен в своих силах и уже нашел сюжет для их применения. Иногда даже кажется, что здесь слишком уж все серьезно и просчитано в расчете для умного коллекционера или, на худой конец, для Центра современного искусства – слишком мало личного и искреннего.

Между тем, было бы крайне любопытно провести целую серию таких выставок, где бы показывались работы студентов, с которыми занимались преподаватели «нового призыва» (допустим, Айдан Салахова). Пора от разговоров о тотальном кризисе художественного образования – а у нас, действительно, никак не учат современному искусству – перейти пусть к небольшим спасительным инъекциям. Глядишь, к своему 250-летию, которое Академия художеств будет отмечать в следующем году, вотчина Зураба Церетели воспитает смену, которая не ляжет мертвым грузом во всякого рода рекламно-малярных конторах, а перетечет в актуальные галереи.