Мария Кормилова

Посеяв сумку со всеми документами и с читательскими билетами главных российских библиотек, я как-то забрела в районную (рядом с домом). Пока листала, выбирала, ходила копировать избранные страницы в офис соседней фирмы (денег на покупку ксерокса в заведении нет), библиотекарши внимательно ко мне приглядывались и в последний момент, уже у порога окликнули: «Не желаете заглянуть в наш магазин?»

Почему нет? Из списанного на пенсию библиотечного добра иногда всплывают необыкновенные вещи. Говорят, даже букероносных «Вольтерьянцев и вольтерьянок» Василий Аксенов написал, наткнувшись в букинистических развалах на старинную переписку французского философа с Екатериной.

Сквозь библиотечный архив, вдоль стен, залитых вечно протекающей стиральной машинкой вредных соседей с верхнего этажа, проводники вели меня в дальнюю залу, чтобы предложить, как выяснилось... россыпь колготок, теплых зимних штанишек и носовых платков по оптовым ценам. Глядя на этих робких «коммерсантов», не знаешь, смеяться или плакать: понять их несложно. Официальная зарплата среднего московского библиотекаря

3–4 тысячи рублей (и это со щедрой столичной надбавкой). Их провинциальным коллегам воздается за труды в два раза меньше – 1,5–2 тысячи. Государство говорит, что у него сегодня просто нет средств на поддержание библиотек.

В среднем на одну российскую «избу-читальню» (всего их в стране 130 тысяч) в месяц тратится сумма всего в 3–4 раза большая, чем зарплата одного библиотекаря. На эти деньги надо не только накормить штат, но и заплатить за свет, тепло, за новые книги. Конечно, библиотеки все разные. Районные не сравнить с областными, а столичные – с сельскими. В последние годы средняя библиотека Санкт-Петербурга в пять раз богаче самой денежной камчатской и в сорок раз – псковской. А средняя московская в сорок раз богаче, чем библиотека в Брянской области. Впрочем, точно оценить их бюджет очень сложно: то политики перед выборами подкинут «на карманные расходы», то местные власти расщедрятся – все это с меркантильной гордостью отмечают в Министерстве культуры. Каков результат, лучше видно тем, кто в библиотеках работает.

Наверное, библиотекарь – это призвание. Призвание беречь традиции и скромно за стойкой конторки изо дня в день пропагандировать настоящую литературу (бульварное чтиво можно прикупить на любом вокзале). Но ведь культурное наследие библиотек, в отличие от музеев, где достояние хранится под стеклом, изнашивается быстро и требует обновления. Век книг бессмертных русских классиков в условиях общего библиотечного пользования не так уж долог – с десяток лет. Популярное чтиво (детективы и любовные романы) рассыпаются там примерно за два года. «У нас всего десять книг «Евгений Онегин», и их ужасно не хватает, – говорит сотрудник одной из детских библиотек Москвы. – Я бы увеличила фонд хотя бы на треть». Что бы ни говорили чиновники, с классикой на Руси – напряженка. Особенно туго с вернувшимися в школьную программу книгами «Как закалялась сталь» и «Что делать?».

На вопрос «что делать?» сами библиотекари ответить пока не могут. И если личный бюджет можно как-то пополнять, продавая колготки из-под полы, то поправить дела государственных библиотек, которых в стране 130 тысяч, им точно не под силу. За последнее время одна за другой рухнули крыши в библиотеках Южно-Курильска и Каслинского района. Недавно целые выходные затапливало водой бесценные архивы Пушкинского Дома в Петербурге. О грядущих бедах академик Лихачев предупреждал еще лет 15 назад: стоящее между Большой Невой и Малой Невой, продуваемое всеми ветрами, как труба, оно абсолютно беззащитно, загорится – не потушишь. А там прости-прощай мечты о сильном государстве. Ведь без книг нет образования, а значит, знаний и почвы для самых дерзновенных мечтаний, которые могут двигать страну вперед. К сожалению, полунищие просветители, приторговывающие колготками в библиотеках, не фельетонные герои, а герои нашей реальной жизни. Говорят, к такой жизни нужно относиться с юмором... наверное, с черным.