«Сокровенная исповедь»

Выделенные под экспозицию залы прямо-таки струятся светом и теплотой. Стилистически подзабытые, немодные, стократно в наше время заклейменные, то ли из-за «пропагандистской», на чей-то взгляд, сущности, то ли из-за понятности и доступности изобразительного языка, полотна и скульптуры пленяют непосредственностью. И попадая в творческое пространство Аркадия Пластова и Гелия Коржева, братьев Ткачевых, Валентина Сидорова, Андрея Курнакова, Владимира Стожарова, вдруг пронзительно чувствуешь, что смысл не в бесконечном поиске смысла, а в ясности и простоте.

Упорно продолжающие верить в человека «с большой буквы», суровые романтики видели важность не в изображаемом событии, а в личном к нему отношении. Не только сочными красками прорисовывали внешние детали, но и оттеняли чувства и настроения своих героев. «Хочется, чтобы и наши произведения в некотором роде были сокровенной исповедью», – записал однажды Валентин Сидоров. Созидательную философию взял на вооружение и апологет «сурового стиля» (течение в советской живописи конца 1950-х – начала 1960-х годов) Гелий Коржев: «...нельзя на головы людей опрокидывать безысходность или страх, или ужас, уродство... Трагическое и ужасное можно изображать при одном условии, что вы, как автор, преодолеете это и приблизитесь опять к человеческому... Должна быть надежда, выход, утверждение мужества, красоты, добра...». Коржев представлен в экспозиции щедро, по большей части работами 1980-х и первого десятилетия 2000-х годов. Тем интереснее наблюдать «перекличку» между десятилетиями и верность выбранной методе мироотображения. Так, находящийся в плену воспоминаний ветеран («Старые раны», 1967) существует в единой системе ценностей с седой музейной смотрительницей («Хранительница», 1985). Частные зарисовки «из жизни» выливаются в обобщения, мозаика лиц и судеб – в цельное повествование о жизни страны.