Тендер абсурда

К примеру, если Александр Калягин захочет теперь пригласить на постановку режиссера, он обязан объявить среди них конкурс. И если знаменитый Роберт Стуруа (которого и мечтает пригласить Калягин) попросит больше денег, чем никому не известный Вася Пупкин, то пригласить по условиям тендера Калягин обязан именно Васю Пупкина. А если режиссер Петр Фоменко из театра «Мастерская Петра Фоменко» захочет поставить спектакль Петра Фоменко, он обязан как худрук объявить конкурс... сам с собой.

От гипотетических предположений до реальных примеров, как оказалось, недалеко. Решив отпраздновать свой юбилей, Театр имени Вахтангова вынужден был организовать псевдотендер с МХТ имени Чехова на… проведение юбилея Театра имени Вахтангова. Не исключено, что, когда подойдет время праздновать юбилей МХТ, в свою очередь вахтанговцы помогут коллегам как-то справиться с чиновничьим беспределом. 200-летний юбилей музеев московского Кремля, который с помпой празднуется в эти дни, тоже не обошелся без тендера. Руководство музеев предпочитает никому не говорить, что на празднование их юбилея претендовала также... Третьяковская галерея. Не говорит, потому что поднимут на смех.

Генеральный директор петербургского театра-фестиваля «Балтийский дом» Сергей Шуб приводит еще более наглядный пример: «Предположим, нам для спектакля нужна курица. Казалось бы, в чем проблема? Пошел в магазин и купил. Нет, не все так просто. Знаете, что мне сказали в Комитете экономического развития, промышленной политики и торговли? Мне предложили заключить договор с тремя птицефабриками, провести среди них конкурс, чтобы выявить, на какой можно покупать куриц дешевле!»

К такому абсурду, сопровождающемуся колоссальной бумажной волокитой, привел закон № 94 «О размещении заказов на поставки товаров, выполнение работ и оказание услуг для государственных и муниципальных нужд», который вступил в силу с 1 января сего года под знаменем исключительно благого дела – «реформирования бюджетной сферы». Согласно его нормам, теперь любая трата свыше 60 тыс. рублей может быть совершена только после проведения конкурса (так называемого тендера среди поставщиков).

В тендерные комиссии посадили чиновников, которые вольны решать, например, какому именно режиссеру отдать киносценарий.

Разумеется, если требуется разместить госзаказ на разработку месторождения, производство сверхзвукового самолета или строительство школы, такой подход логичен – соперничество нескольких подрядчиков (если оно не фиктивное, как часто бывает) позволяет государству принять самое выгодное предложение. А если речь идет не о месторождении, а о постановке пьесы или съемках фильма? Здесь, как ни удивительно, новый якобы «рыночный» порядок во многом воспроизводит старый, существовавший при советской власти, и не замечает, что с тех пор многое коренным образом изменилось. Кроме того, для чиновников разных мастей появляется еще одно непаханое поле для коррупции. И если на прочих тендерах управленец неплохо зарабатывает, почему бы теперь не заработать и на искусстве?

На всех форумах и встречах деятели театра столиц и регионов жалуются, что бумажная волокита возросла в десятки раз. На каждую трату 60 тыс. рублей (а, скажем, в оперных театрах счет идет на миллионы) надо организовывать тендеры и отчеты по их проведению.

Между тем на официальном сайте Федерального агентства по культуре и кинематографии вывешен список из двух сотен «лотов» на производство кинофильмов. Вот только один пример:

Лот № 4.
Закупаемые товары (работы/услуги) – реализация проекта национального игрового кинофильма (с частичной государственной поддержкой) для детей о приключениях их сверстников.
Поставка: г. Москва, апрель 2006 г.– декабрь 2007 г.
Начальная цена контракта: 15 000 000 рублей.

Сами формы лотов с их товарной терминологией зачастую оскорбительны для создателей художественных произведений, а одна только инструкция по заполнению килограммов бумаг для оформления заявки на участие в конкурсе занимает не один десяток страниц и не поддается пониманию с первого прочтения. Но это полбеды. Все лоты подаются как государственный заказ на производство картин. Однако под покрывалом госзаказа скрывается самая обыденная ситуация – некий продюсер или студия подала в Федеральное агентство конкретную заявку с просьбой профинансировать производство совершенно конкретного фильма о приключениях мальчика Васи и мальчика Феди. Какой-то чиновник эту заявку обобщил, убрав упоминание о Васе и Феде, и придал ей форму заказа. Предполагается, что на этот заказ откликнется еще некоторое число желающих снять картину о похождениях детей, после чего тот же чиновник сделает выбор в пользу лучшего проекта. Но режиссеры – не конструкторские бюро. Ни один порядочный режиссер не станет сочинять свою заявку для того, чтобы противопоставить ее намерениям коллеги. Представьте себе, что Алексей Герман подал бы заявку на «реализацию проекта о последних днях, проведенных императором Японии перед капитуляцией страны», то есть попытался бы перехватить проект Сокурова «Солнце». И что скажет на это автор сценария «Солнца» Юрий Арабов? А Эльдар Рязанов, узнав о решении Никиты Михалкова продолжить «Утомленных солнцем», никогда не будет подавать бумагу со своей версией проекта «Утомленные солнцем-2».

В действительности, скорее всего, будет соблюдена только форма – та же студия, что подала заявку, подаст еще одну или две похуже, прикрывшись чьим-то названием, и чиновники Федерального агентства, отлично видящие, что происходит, сделают вид, что ничего не заметили.

Со столь глупой ситуацией культурные деятели мириться не намерены. Руководитель Комиссии по вопросам развития культуры Общественной палаты Александр Калягин еще в феврале направил письмо премьеру Фрадкову с просьбой ускорить принятие закона «Об автономных учреждениях», который избавил бы театры и кинокомпании от подобных чудачеств, однако ответа не получил и теперь намерен послать в правительство официальный запрос от имени палаты.

Генеральный директор киноконцерна «Мосфильм», член Общественной палаты Карен ШАХНАЗАРОВ:
– Новая система ни к чему хорошему не приведет, это ясно абсолютно всем кинематографистам. Я полностью поддерживаю обращение Калягина. Нас выслушали на совещании в администрации президента, где присутствовал также министр культуры Соколов, и согласились с тем, что в закон необходимо внести поправки.

Кинорежиссер, народный артист России Игорь МАСЛЕННИКОВ:
– Это абсурд. Нельзя сводить всю федеральную поддержку кинематографа к размещению государственных заказов. Это пытались сделать в Советском Союзе, но это даже тогда не получилось, и Госкино было вынуждено просто вмещать в свой тематический план заявки от студий. И что это за чиновничьи комиссии, которые будут заниматься сравнением проектов и выбором лучшего? Я считаю, что это шаг назад.

Ректор Государственного института инновационных программ повышения квалификации и переподготовки работников культуры Елена ЛЕВШИНА:
– Самое страшное в сложившейся ситуации в том, что проведение таких «фиктивных» тендеров ставит руководителей театра в полукриминальную ситуацию. В любой момент любая проверка может объявить все проведенные тендеры недействительными и привлечь руководителей к правовой ответственности по соответствующей статье Гражданского кодекса.

Заместитель председателя Союза театральных деятелей России Геннадий СМИРНОВ:
– Из закона № 94 уже сделали жупел. Раньше в законе были исключения, которые предполагали, что существуют эксклюзивные услуги, которые может оказать единственный поставщик этих услуг. Естественно, что туда попадала вся творческая сфера: режиссер, который хочет поставить спектакль, драматург, написавший пьесу, и т.д. Кроме того, действовала планка не в 60, а в 200 тысяч рублей. Все-таки целый ряд трат предоставлялся на усмотрение коллектива. Но чиновники, когда разрабатывают проект, не обращают внимания на наши нужды. Сейчас я должен на каждую мелочь составлять акт о проведенном тендере. Хочу купить светильник в антикварном магазине для постановки – мне надо доказать, что рядом нет подобного светильника по более сходной цене. Хочу купить актрисам колготки, должен представить сметы цен в разных магазинах. То есть теперь в театрах вынуждены нанимать специальных людей, которые занимаются составлением подобных смет и юристов, которые их контролируют.