Posted 20 мая 2004,, 20:00

Published 20 мая 2004,, 20:00

Modified 8 марта, 09:46

Updated 8 марта, 09:46

Комплексы Калигулы

Комплексы Калигулы

20 мая 2004, 20:00
Молодой и уже известный режиссер Павел Сафонов, поставив спектакль «Калигула», сделал пародию на текст Альбера Камю. На заглавную роль он пригласил своего давнего друга – скандального проповедника «театра жестокости» актера Владимира Епифанцева.

Альбер Камю считал, что единственное истинное назначение человека, рожденного в абсурдном мире, – жить и осмыслять свою жизнь, протест, свободу. Он ненавидел смерть и умер молодым, он был предельно серьезен в своем творчестве. Почему молодой режиссер обращается к его пьесам – вещь очевидная. С кем и входить в пространство «больших мыслей», как не с Камю? У кого учиться истовости, непримиримости, ответственности, как не у него? Однако Павлу Сафонову, ставшему известным благодаря своим постановкам со студентами Щукинского училища, а недавно поставившему «Чайку» в Театре им. Вахтангова, мысли Камю, похоже, были малоинтересны. Свою постановку он заполнил античными торсами, обломками колонн, пластическими этюдами, хореографическими номерами и многозначительными паузами. И надо отдать режиссеру должное, Сафонов сумел-таки превратить философские авторские размышления о смерти в скучноватые инфантильные грезы. Подросток любит мечтать: я буду всемогущим, и все меня будут бояться, и все любить. И даже еще более просто: вот выйду я весь в белом! «Калигула» в Театре им. Вахтангова, похоже, стал проекцией подростковых комплексов.

Иногда кажется, что плохие спектакли создают какое-то искривление в пространстве, и все попадающие туда люди, предметы, идеи расплываются, видоизменяются, превращаются в какую-то пародию на самих себя. В вахтанговском спектакле неузнаваемым стал не только текст Камю.

Смотришь на костюмы персонажей и размышляешь: с какого манекена на Арбате содрали эти разноцветные юбочки и обмотали ими бедра патрициев? А потом из программки выяснишь, что костюмы делала уважаемая и высокопрофессиональная Мария Данилова. А аляповатые декорации, где из картонной стены выламывают бутафорские камни-глыбы, а оставшийся нетронутым верх стенки жалобно качается от сотрясений (делал Станислав Морозов). Как положено в плохом спектакле, худшим актером кажется тот, кто говорит в данную минуту. Поэтому самой удачной ролью в «Калигуле» стала бессловесная Друзилла (Мария Шастина). А так как больше всего времени и места отдано Калигуле–Владимиру Епифанцеву, то соответственно. Роль Калигулы сыграна в стиле «И с разбегу, и на месте, и двумя ногами вместе, доскакала до угла, я б не так еще могла!». Рисуясь и позируя, этот Калигула произносит довольно значительные куски текста, которые из-за плохой дикции трудно различимы и довольно монотонны (вся роль строится на двух интонациях: одна используется в минуты душевных потрясений, другая – ерническая – во все остальные моменты действия). Смотришь на этого Калигулу, и почему-то упорно вспоминается фраза Станиславского, описывающего свои впечатления от Иды Рубинштейн: «Более голой и бездарно голой я на сцене не видел!». При том что Калигула переодевается каждые десять минут, меняя парики, платья, плащи, цилиндры, лавровые венки, примеряя то юбки, то накладные груди, демонстрируя мускулистое тело и целомудренно оставаясь в финале в плавках.

В заключение надо сказать, что несомненным достоинством спектакля является удовольствие, с каким актер Владимир Епифанцев на сцене присутствует. В конце концов в зале наверняка найдется зритель, который любит Епифанцева так, как его любит режиссер Сафонов и как Епифанцев любит сам себя.

"