Ее величество актриса

Одним из многочисленных даров, которыми добрая фея-крестная снабдила Алису Фрейндлих, был талисман неизменной зрительской любви. С первого появления на сцене юной дебютантки, выпускницы и любимицы легендарного Бориса Зона, публика заметила, оценила и полюбила сначала угловатого беспризорника Котьку, распевающего одесские песенки. Потом – лихого парижского гамена Гогу из «Человека с портфелем». А потом – целую россыпь девушек-подростков из второразрядных пьес, в которых Алиса Фрейндлих оттачивала свое умение оставаться грациозной в самой топорной драматургии, вкладывать в роль столько, сколько требует автор, чтобы не прорвать ее – часто «картонную» – основу. Она научилась носить ее, как женщина носит платье: подгоняя его по фигуре, но и вживаясь в его бантики и оборочки, меняясь внутренне и внешне сообразно требованиям каблуков или воротника. В десятках вариантов переиграла Алиса Фрейндлих вечную историю замарашки Золушки, которая все-таки находит своего принца и становится принцессой. Девочка, похожая на мальчика, который похож на девочку, преображалась на глазах в прекрасную и победительную женщину, какой ее запечатлел кинематограф и полюбила вся страна. Ставшие любимцами герои Ефремова и Лаврова, Ульянова и Тихонова, учили зрителей жизни-подвигу. Героини Фрейндлих осуществляли вариант жизни-волшебства, жизни-феерии, жизни-праздника.

Престарелой французской эстрадной танцовщице Мадлен Вердюрен, которая тихо доживает дни в своей одинокой квартире и тоскует по своим зрителям, конечно, даже не снилась такая всенародная любовь и слава, такая насыщенная и богатая событиями жизнь. Но Алиса Фрейндлих, играющая свою парижскую коллегу из пьесы Валентины Аслановой, умеет за приторно-сентиментальными тирадами своей героини расслышать подлинное горе артиста, разлученного со сценой, и подлинную любовь к своей публике, к своему зрительному залу. А за балаганными поворотами сюжета – почуять намек на какие-то жизненные реалии, дающие необходимую подсветку немудреному драматургическому материалу.

Постановка Елены Прокопьевой вполне вписывается в привычные рамки антрепризной продукции, танцующий на заднем плане кордебалет из юных представителей «Танц-театра» удручает беспомощностью. Варвара Владимирова – дочь и партнерша Алисы Фрейндлих в «Уроках танго и любви» – вызывает уважение своим добросовестным отношением к делу и профессии. Но публике, до отказа набившей зал Театра сатиры, нет дела ни до чего и ни до кого, кроме Примы… Им нужно подтверждение, что их любимая и единственная – все та же неповторимая Алиса Фрейндлих.

И звезда не обманывает свою публику. Подтянутая, легкая, тренированная, Алиса Фрейндлих делает на сцене балетную разминку и танцует танго, читает лирические стихи и дурачится. Мы по-прежнему видим точно вымеренные переливы темперамента, прихотливый и строгий рисунок роли, серебряный блеск мастерства. Наконец, можем войти в волну жизнерадостности, которую Фрейндлих излучает со сцены, и за контуром роли увидеть взгляд актрисы-умницы.

Понятие «звезда» от неумеренного потребления сильно потускнело в последнее время и уже почти скукожилось до объема, которое вкладывают в него американцы: «звезда – артист, чье участие в проекте поднимает сборы». В советские времена кассовые сборы были не столь важны, как во времена постсоветские. Называя кого-то звездой, прежде всего имели в виду всенародную любовь к той или иной артистической личности. Не популярность, не известность, но именно любовь (правда, в те годы любовь к артисту еще не разошлась с популярностью, как это случилось в веке XXI, когда появилась плеяда артистов, которых знают, но не любят).

В финале, когда на сцене Мадлен Вердюрен и Симона танцуют свое победное танго, московский зал с ревом приветствует свою любимую актрису, которая ни разу не подвела и не обманула публику, поскольку, как вздыхает Мадлен Вердюрен, «если публика тебя разлюбит, ее уже никогда не вернуть».