С партитурой в кармане

Что может быть общего между симфониями Гайдна, написанными в конце XVIII века, и опусами венгерских композиторов Бартока и Кодая, родившихся два века спустя? Оказывается, все они жили и сочиняли музыку в Австро-Венгерской империи и использовали в опусах народные мотивы. Кроме того, Кодая и Барток, мастера головоломных музыкальных конструкций, находились под влиянием Гайдна и классической композиторской школы. Чтобы доказать это, Юровский приехал в Москву в паузе между двумя спектаклями оперы «Гензель и Гретель», которой он дирижирует в «Метрополитен-опера».

Немногие российские дирижеры решились бы представить на суд публики подобную программу. Они, как правило, не выходят за пределы заколдованного круга уже знакомой слушателям музыки. Юровский – талантливый дирижер-нонконформист, европейский музыкант русского происхождения, одно из редких исключений из этого правила. Он – специалист по современным произведениям: самые заумные композиторские построения звучат в его исполнении ярко, внятно и интересно. А любовь к современной музыке помогает Юровскому по-новому трактовать классику, воспринимая ее через призму нашего времени, с точки зрения современного человека. Так, как будто эта музыка написана если не сейчас, то, по крайней мере, совсем недавно.

Симфонии Гайдна (Концертная симфония для скрипки, виолончели, гобоя и фагота с оркестром и Симфония № 63 «Роксолана»), сыгранные в этот вечер, звучали упруго и динамично. Порой казалось, что музыканты РНО не просто играют, а даже дышат, как один человек. Похоже, что дирижер не расставался с сочинениями Гайдна ни на минуту: встав за пульт, Юровский вынул небольшую книжку партитуры симфоний прямо из кармана. «Танцы из Галанты» Кодая тоже были сыграны точно, интеллектуально и изысканно. Дирижер постепенно собирал силы оркестра, чтобы взять вершину концерта – Музыку для струнных, ударных и челесты Бартока, которая стала одним из манифестов нового музыкального языка в Европе и прославила композитора на весь мир.

Исполняя ее, Юровский, обычно не привлекающий внимания своей дирижерской манерой, преобразился. Он управлял оркестром не просто руками, а всем телом, а перед сокрушительным залпом ударных инструментов ударял по воздуху кулаком. И хотя музыку Бартока не назовешь привычной для РНО, вершина была покорена.

Теперь Юровский вернется в столицу осенью. Практика показывает, что любому оркестру работа с талантливыми дирижерами приносит заметную пользу. Те, кто подобно оркестру Большого театра, придерживается консервативной политики, сильно от этого проигрывают.