«Конюшня» будущего

Все, кто оказался вчера в районе Манежной площади, были поражены размахом происходящего. От Красной площади до Ленинки вся территория Моховой и Александровского сада оказалась оцепленной тремя рядами милицейских взводов. Усиленные меры безопасности, однако, не спасали от страшной сумятицы: никто из гостей толком не знал, где проход, куда делись списки, какие приглашения действуют, а по каким «пускают позднее», и даже именитые гости вынуждены были в буквальном смысле штурмовать строй безучастных военных. «Путин приедет, – объясняли охранники зазевавшимся прохожим. – Проходите, не задерживайтесь!»

Кажется, что вся эта давка и теснота при входе были устроены неспроста. Ведь только так, натолкавшись у входа, можно было ощутить величие внутреннего помещения: словно из метро в час пик попадаешь на пустую Красную площадь. Как известно, площадь нынешнего Манежа, обретшего подземные залы, увеличилась до 21 тысячи кв. метров (почти в два раза больше, чем до пожара). Впрочем, нынешний Манеж уместнее сравнить с полупустым западным аэропортом. При входе каждого посетителя встречают типично хай-тековские конструкции из стекла и металла, ставшие основанием для трехслойных антресолей в зале. По разные стороны от входа вниз уплывают серебристые эскалаторы. И там уже, на первом, нижнем уровне открывается перспектива на пустой зал с частоколом многочисленных прямоугольных колонн (ни дать ни взять новорусский ангар-гараж).

Главный архитектор Москвы Александр Кузьмин проговорился, что на нижнем уровне помимо заявленных галерей, гардероба и технических помещений будут находиться кафе и даже магазины. Ревнители старины очень боялись, что вопреки всем обещаниям строители все-таки сделают подземную парковку. По признанию главного архитектора, было большое искушение разгрузить запруженную Моховую. Но в интервью обозревателю «Новых Известий» Кузьмин очень своеобразно объяснил отказ от гаража: «В Манеж люди приходят без машин, основные его посетители их просто не имеют». На вопрос, сколько стоило восстановление Манежа, он негодующе отрезал: «Я архитектор, а не экономист. И вообще, так ли важны деньги, когда речь идет о восстановлении великого памятника в кратчайшие сроки».

Есть большое сомнение, что в новый Манеж придет та же публика, что и в старый. Слишком много здесь примет новорусского шика. Одних только двуглавых орлов по всему периметру около двух десятков. Сразу же по правую руку в главном зале стоит огромный стеклянный цилиндр, где в день открытия находились богато накрытые столы. Главный реставратор Манежа никак не мог объяснить предназначение этого десятиметрового в диаметре «стакана». Оказалось, это может быть и конференц-зал, и банкетный зал, и даже танцевальный. Почти никто из столичных чиновников не мог точно сказать, какие мероприятия пройдут в Манеже после выставки Сергея Андрияки. Как удалось выяснить «Новым Известиям», выставки уже расписаны до конца года, и основная доля – коммерческие.

Главное внимание публики, конечно, привлекают деревянные перекрытия под потолком. В оригинале они принадлежали испанскому архитектору Бетанкуру – так называемые фермы Бетанкура. Конструкцию и впрямь восстановили из древоклееных балок и оставили открытой, подсветив галогенными лампами. Уровень потолка значительно опустился, вдоль стен возник 6-метровый нависающий карниз. В итоге все скульптурные детали, что остались после пожара, были срублены и заменены новоделами на новом уровне. «После пожара мы не нашли ни одного целого барельефа, приходилось что-то складывать из обломков, но и тогда ничего не выходило», – оправдывались реставраторы. На вопрос о недоделках представитель «Моспроекта» сказал: «Эти недоделки (где-то недокрасили, где-то недочистили) видны лишь специалисту, могу четко сказать, что все здание готово, и мы гордимся своей работой».

Чувством гордости за чудо-восстановление Манежа была пронизана вся церемония открытия. Ее посвятили героям Наполеоновской войны: по залу ходило бесчисленное множество гусар под руку с барышнями в кринолинах. Перед входом кричали старорежимные разносчики газет и дворники – олицетворение русского народа. Два оркестра играли военные марши и симфонические пьесы, посвященные героям-солдатам. Александр Кузьмин так объяснил эстетику праздника: «Манеж строился в стиле ампир, прославляя Российскую империю и ее победы. Сразу после окончания Манежа мы собираемся реконструировать в стиле ампир прилегающий к нему Александровский сад». Реконструкция Александровского сада назначена к Дню города. И тогда уже мэрии явно пригодится идея Зураба Церетели установить в Александровском саду памятники русским императорам. Благо Зураб Константинович был главным гостем на церемонии.

Одно можно сказать точно, что нынешний Манеж – это предмет гордости не реставраторов, а строителей, которые в рекордные сроки возвели фешенебельный «манежезаменитель» из искусственного мрамора, стекла, пластика и древоклееных конструкций со сверкающими полами и алюминиевыми лестницами. Единственное подлинное сейчас в Манеже от начала XIX века, по утверждению реставраторов, – фундаменты. Но их, увы, невозможно увидеть.




Воспоминание о Манеже