Posted 18 февраля 2007,, 21:00

Published 18 февраля 2007,, 21:00

Modified 8 марта, 08:42

Updated 8 марта, 08:42

Как обязывает положение

18 февраля 2007, 21:00
Номинированную на «Оскар» и получившую премию Британской киноакадемии «Королеву» Стивена Фрирза уже назвали фильмом о том, как Тони Блэр спас Елизавету II. Действительно, первое впечатление именно таково, однако при более внимательном просмотре начинает казаться, что премьер-министр, посоветовавший королеве удовлетвори

Картина Фрирза («Опасные связи», «Грязные прелести») реконструирует события 10-летней давности, связанные с реакцией низов и верхов английского общества на гибель принцессы Дианы. То, что ее главные действующие лица по-прежнему находятся у власти, придает ей пряность независимо от того, является эта реконструкция апологетической или разоблачительной. Окружение премьер-министра и королевский двор никак не комментируют фильм, хотя легко представить, что королева, герцог Филипп Эдинбургский и принц Чарльз не слишком довольны тем, что их отношения преданы всемирной огласке. Но демократия – это власть народа, который любит такие зрелища, а кинематографисты призваны ему угождать. Изрядный прокатный успех этой, в сущности, камерной ленты подтверждает, что публика дважды получила то, чего хотела, – в 1997 году с ней была вынуждена посчитаться монархия, а в 2006-м ей польстили создатели фильма о том, как с ней была вынуждена посчитаться монархия.

В современной Англии есть две актрисы на возрастные роли английских монархинь, то есть двух Елизавет и одной Виктории – Джуди Денч (Виктория и Елизавета I) и Хелен Миррен (Елизавета I и Елизавета II), но если Денч блистательно изображает королев, в которых проявляются женщины, то Миррен с тем же блеском изображает женщин, которым приходится изображать королев.

События в фильме начинаются за час до первой аудиенции новоизбранного премьера (Чарли Шин) в Букингемском дворце. Блэр и его жена Черри относятся к предстоящему ритуалу с некоторой иронией, но все же слегка нервничают. Для королевы 41-летний Блэр – десятый глава правительства после Уинстона Черчилля, и она смотрит на представленного ей молодого человека (актер выглядит еще моложе своего прототипа) взглядом умудренной опытом женщины. После смерти Дианы ситуация меняется – королева окажется в замешательстве, и молодой премьер вовремя удержит ее от того, чтобы непоправимо упасть в общественном мнении.

Надо отдать должное Фрирзу – он не стал, как многие сделали бы на его месте, оживлять дикие слухи, обвинявшие в смерти Дианы парижских папарацци, принца Чарльза и британские спецслубжы. Он вообще оставил в стороне историю Дианы и сосредоточился на главном конфликте – на столкновении «общественного» и «королевского» представлений о том, как надлежит себя вести королевской семье в дни народной скорби о погибшей принцессе, которая стала олицетворением короны едва ли в не большей степени, чем сама королева.

Ситуация объективно двойственная – с одной стороны, бывшая жена принца Чарльза формально не являлась членом монаршей семьи, с другой – принадлежала к ней, как мать двух принцев. Трагическая весть застигает королеву в летней резиденции, и возникают вопросы – возвращаться ли в Лондон, куда доставили из Парижа гроб с телом Дианы, где ее хоронить и какое участие принимать в похоронах. Елизавету сковывают три обстоятельства – не очень близкие отношения с бывшей невесткой, расписанный до мелочей королевский регламент и советы супруга сохранять королевское достоинство, блюсти традиции и быть выше всех влияний. В переводе на обычный язык – не ехать в столицу, не поднимать над дворцом флаг и похоронить экс-принцессу в частной усыпальнице.

Между тем площадь вокруг дворца покрывается цветами. Люди, которые не могут пережить горе ни наедине с собой, ни даже в толпе себе подобных, начинают громко вопрошать: «Где королева?» Пресса и телевидение дружно подливают масла в огонь, и вот уже на полном серьезе заходит речь о падении династии и чуть ли не о революции. Премьер-министру на стол ежеутренне кладут газеты со все более обвинительными заголовками в адрес королевской семьи. Сам он своевременно выступил с заявлением, что разделяет скорбь нации, но молчание Букингемского дворца, начинающее бросать тень и на него, кажется ему политической ошибкой. И он, поощряемый принцем Чарлзом и лордом чемберленом, убеждает Елизавету не только фигурально, но и буквально выйти навстречу требовательным гражданам. Как явствует из финала картины, в котором королева, слегка нарушая церемониал аудиенции, приглашает премьера прогуляться с ней по саду, поступок Блэра был оценен весьма положительно не только монаршей особой, но также авторами картины.

Между тем все не так однозначно, как может показаться. Положение премьер-министра и положение английской королевы – вещи, принципиально разные по определению. Премьер – лицо выборное, его непосредственный долг – выполнять волю тех, кто его избрал. Королевское звание передается по наследству, что от народа никак не зависит, и весь смысл монархии состоит в относительной независимости короля от своих подданных. Сюзерен, который следует минутным желаниям толпы, компрометирует вечную идею монархии. Конечно, если народ перестает нуждаться в королевстве, он может в законном порядке его упразднить, но если он признает монархию, то он не имеет права осуждать короля за то, что он поступает по-королевски, а не в соответствии с представлениями народа о том, как следует вести себя королю. Проблема в том, что народ не является субъектом, которому можно что бы то ни было вменить. Его можно лишь успокоить – или подождать, пока он успокоится сам. Теоретически в заочном споре бывалого герцога Филиппа Эдинбургского с молодым премьер-министром Великобритании Тони Блэром прав был старый брюзга, уговаривавший свою царствующую супругу отнестись к народному волнению как к обыкновенной непогоде. Увы, на практике никто не может сказать, стоило ли королеве ждать погоды у народного моря.

"