Posted 16 сентября 2003,, 20:00

Published 16 сентября 2003,, 20:00

Modified 8 марта, 09:46

Updated 8 марта, 09:46

Илзе Лиепа: «Театр – модель государства»

Илзе Лиепа: «Театр – модель государства»

16 сентября 2003, 20:00
Балет Большого театра ожидают большие перемены – зимою сюда придет новый художественный руководитель Алексей Ратманский. О том, как относятся к переменам сами артисты, «Новые Известия» интересуются у звезды Большого балета Илзе Лиепы.

–Об интригах в Большом театре всегда ходили самые жуткие слухи. Говорили, мол, если у вас начальство кому-то из артистов после премьеры пожмет руку, с тем остальные не будут разговаривать, а если, не дай бог, поцелует – как пить дать, отравят.

– Мне кажется, это все надуманно. К реальному положению дел в Большом театре сегодня это никакого отношения не имеет.

– Но вы же не станете отрицать, что в 90-х годах театр едва ли не каждый год сотрясали скандалы, а руководство то и дело менялось?

– На мой взгляд, любой театр (и Большой театр в особенности) это всегда мини-модель государства. В Большом театре начались перемены тогда же, когда они начались в государстве. Так же, как в государстве, у нас менялось правительство, одни взгляды и принципы развития сменялись другими. Были бунты, были путчи… Театр это маленькая часть государства. Как и государство, театр – это гигантский механизм, который в одночасье перестроить и развернуть в другом направлении невозможно в силу его индивидуальных особенностей и в силу масштабности.

– Сейчас возглавить балет Большого театра собирается молодой хореограф Алексей Ратманский. Как балетная труппа и вы сами относитесь к этому назначению?

– Каждая новая смена руководства – это всегда большая надежда. Всегда верится, что к рулю придет тот самый человек, который сможет что-то изменить в лучшую сторону. Нет, это не значит, что все плохо. Просто сейчас многое меняется вокруг: совершенно новое время, а новое время диктует свои новые подходы и задачи. Возможно, в том, что Ратманский человек не московский и не принадлежал раньше Большому театру, есть большой плюс. Он свободен от каких-то стереотипов и клише. Но окончательно все станет ясно, когда он поработает некоторое время с труппой. Выяснится, насколько он талантливый руководитель, насколько масштабно мыслит... Посмотрим. Если же говорить о балете, то наша труппа огромная – самая большая в мире. Но превратить этот гигантский коллектив в единое целое – не представляю! Необходимы необыкновенная мощь и авторитет личности, чтобы здесь родилась атмосфера творчества, которая бы зажгла всех и каждого. Как это случилось во время работы над постановкой балета «Пиковая дама» Ролана Пети (в этом балете у Илзе роль Графини. – Прим. редакции). Тогда в гигантском море труппы родилась такая маленькая команда единомышленников, людей, которые очень доверяли друг другу – и Николай Цискаридзе, и Ролан Пети, и я, и Светлана Лунькина. И это уже результат, независимо от того, каким будет успех.

– В свое время балет «Дочь фараона» другого француза – Пьера Лакота – Рождественский, придя к власти, запретил. Вы не боитесь, что и Ратманскому захочется списать те или иные спектакли?

– Лично я ничего не боюсь. И потом, лучше когда у руководства есть какое-то видение, чем когда никакого видения нет. Я говорю о том, что человек, который приходит, должен обладать своей творческой позицией. Что касается труппы, то сама профессия артиста балета во многом очень трагична, потому что она зависит прежде всего от того, нравишься ты или нет. В результате ты либо востребован, либо нет. Поэтому счастливая жизнь на сцене, по большому счету, это лотерея.

– Вам в ней, судя по всему, везет?

– Меня хочет сейчас видеть новый молодой молдавский хореограф Раду Поклетару в спектакле «Ромео и Джульетта». Это очень интересный, экспериментальный проект, который он делает в содружестве с замечательным английским режиссером Декланом Донэланом. Вероятно, там я исполню роль Капулетти.

– Царственный образ, похоже, превратился в ваше амплуа?

– Надеюсь, что нет, тем более что в новой пьесе Андрея Максимова, которая сейчас готовится к постановке в Театре Маяковского, я играю мужскую роль.Эта роль написана специально для меня. Спектакль называется «День рождения Синей Бороды». Там я играю агента, который в образе мужчины попадает в замок Синей Бороды.

– Вы одна из немногих, кто экспериментирует с джазом, с модерном. В прошлом сезоне для вас поставил небольшой балет звезда мюзикла «Чикаго» Егор Дружинин. На ваш взгляд, такие спектакли могли бы прижиться на сцене Большого театра?

– В Большом театре доживает свой век уже не одно поколение артистов, которым практически ни разу так и не посчастливилось работать с живым хореографом. Много лет труппа довольствуется перенесением балетов других балетмейстеров, пусть даже и талантливых. Но, когда актеры учат спектакли по кассетам, так или иначе это уже секонд-хенд: ты влезаешь в чужую одежду. Для профессии балетного артиста самым интересным является работа с хореографом, потому что это настоящее творчество. Сотворчество. Когда вместе с человеком, вместе с партнером, вместе с хореографом из ничего рождается спектакль, рождается роль, рождается образ. Это самое интересное.

– На ваш взгляд, почему сейчас так мало талантливых хореографов в России? Ведь Ратманский едва ли не единственный из молодых, кто так высоко взлетел.

– Мы пожинаем плоды «железного занавеса». Если заглянуть в историю балета, можно вспомнить, что даже великий Якобсон для своих революционных постановок не мог добиться, чтобы артисты танцевали в комбинезонах. Даже это было не дозволено. В Петербурге с трудом пробивал себе путь Борис Эйфман. Еще недавно в Большом был только Григорович. Многим людям в России эксперименты стоили жизни. А если вы посмотрите любую западную труппу, то там ставят все. К примеру, в Гранд-опера практически все балетные премьеры экспериментируют – для себя, для своих коллег. Может, не получится шедевра, но это будет очень красиво, музыкально и интересно.

– Отнюдь не кстати. Прошла информация, что уволена из труппы Анастасия Волочкова. Как вы относитесь к ней и к ее поступкам вне сцены?

– Я не хочу это комментировать. Лично я – Илзе Лиепа – смирюсь со многим, увидев на сцене гения. Если говорить о коллегах, то я считаю, что потрясающее приобретение Большого театра – приход молодой балерины из Петербурга Светланы Захаровой. Мне кажется, они станут изумительной парой с Николаем Цискаридзе – уж очень подходят друг другу, по пластике, по физическим данным, по эмоциональным состояниям. Так что такое приобретение, безусловно, на пользу Большому театру. Мужской состав Большого театра всегда был интересным, он и сейчас, я думаю, лучший в мире, это и Филин, и Уваров, и Цискаридзе, и Клевцов, и Белоголовцев… Прекрасных танцовщиков много.

– Сейчас предстоят большие гастроли в Лондоне и Париже. Вы не боитесь чужих сцен?

– Нет. Сцена неуютна лишь до того, как там не зажегся свет, не зазвучала музыка. Как только это произошло, она – пространство актера.





Илзе ЛИЕПА родилась в Москве. Она дочь известного танцовщика Мориса Лиепы и драматической актрисы Маргариты Жигуновой. В 1981 году окончила Московское академическое хореографическое училище, а в 1991 году – педагогическое отделение ГИТИСа. В начале своей карьеры в Большом театре она исполняла характерные танцы в операх «Кармен», «Иван Сусанин», «Князь Игорь», «Хованщина», «Млада», «Травиата». В настоящее время много выступает в России и за рубежом в сольных и концертных программах с классическим и современным репертуаром: «Лебедь», «Видение розы», «Шахерезада», «Мадам Бовари». Она много снималась в кино: «Блистающий мир», «Детство Бэмби», «Лермонтов», «Михайло Ломоносов», «Империя под ударом» и «Самозванцы». В последние годы активно сотрудничает с драматическим театром, сыграв в 1998 году Марию Стюарт в пьесе Разумовской «Ваша сестра и пленница» (за эту роль Илзе удостоена театральной премии «Хрустальная Турандот»). В 2000 году – роль императрицы Екатерины в пьесе Андрея Максимова «Сон императрицы» (театральная премия «Чайка»). В 2002 году – маркиза де Люрсе в пьесе Максимова «Рамки приличий». В 2002 году ей было присуждено звание Народной артистки России.

"