Posted 15 сентября 2010,, 20:00
Published 15 сентября 2010,, 20:00
Modified 8 марта, 06:47
Updated 8 марта, 06:47
Братья по маслу
На открытие в Итальянском дворике музея, где, казалось, собралась вся армянская диаспора столицы, министр культуры РФ Александр Авдеев блеснул литературными познаниями. Он не только угадал, кто автор строчки, взятой для названия выставки (Валерий Брюсов), но еще вспомнил, что тот же самый поэт писал об «особом положении Армении». Согласно Брюсову, Армения – это «начало Запада и Востока», где пересекались пути едва ли не всех мировых культур. Тему армянского избранничества продолжила Рузанна Сарьян, директор ереванского Музея Мартироса Сарьяна. Она заметила, что в экспозиции есть два ударных произведения, которые висят на почетных местах друг напротив друга. Первое – «Сошествие Ноя с Арарата» кисти Айвазовского (где в белой дымке выплывает караван людей и животных), второе – «Восточный натюрморт» Сарьяна с египетскими масками вперемежку с персиками и кувшинами.
Про Ноя и говорить нечего – этот образ (как и гора за ним) сам по себе начало всех начал. Сарьяновский натюрморт в этом плане – итог ноева похода, радостный гимн плодам земным в долинах, которые изрядно высохли после потопа. Но он имеет и другое значение. Между полотном Ивана Айвазовского 1889 года (то, что он армянский художник с именем Ованес Айвазян, большинство посетителей Третьяковки или Русского вряд ли догадываются) и картиной Сарьяна (1915) – какие-то четверть века. Но за это время в Армении не только возникла национальная школа, но и появился художник мирового масштаба, кровно и творчески связанный с родной почвой.
Если же говорить о реальных перепутьях, на которых возникла армянская школа ХХ века, о них красноречивей всего заявляет зал, где размещены все произведения Сарьяна. Его размашистую цветопись плотным кольцом окружают работы русских художников 1910-х годов. Здесь все его кумиры и соратники по московским выставкам: Сапунов, Головин, Кузнецов (у которого Сарьян открыто заразился восточным минимализмом), мастера натюрморта Машков, Кончаловский, Фальк. Иными словами, отжатая экспозиция в Третьяковке по авангардным течениям предреволюционных лет. Именно из этой смеси московских фовистов и сезанистов была кристаллизована манера Сарьяна.
Собственно, в этом первая неожиданность проекта. Армянские музейщики не просто отдали дань русской живописи, а выставили ее в качестве своего главного богатства. Среди семи десятков картин русской школы (их зрительно намного больше чем армянских) нет ни одной проходной – сплошь знаковые. В том числе и те, что относятся к реализму XIX века: в Ереван перешла коллекция Лазаревского института восточных языков (в Москву приехал и портрет его основателя, Иоакима Лазарева, написанный Тропининым). Российские художники играют главные партии – со времен Петербургской академии и Московского училища ваяния и зодчества сохраняют статус учителей.
Впрочем, при желании, у армян можно обнаружить и другие источники вдохновения. Например, персидскую миниатюру. Ей отдали дань один из зачинателей светского портрета Акоп Овнатанян (1806–1881) – его строгие красавицы словно вышли из восточного гарема. Особенно увлекся персами уроженец Тифлиса, рано умерший в Ереване, Георгий Якулов (1884–1928). Несомненно, что для многих его смелые, опережающие свой век приемы станут открытием и потрясением. Хотя бы изображение парижской улицы так, как ее нарисовал бы средневековый миниатюрист. Вместе с тем персидские мотивы Якулов во многом почерпнул в Москве – он как раз учился в Восточном институте.
Эта выставка оставляет странное впечатление: смесь радостного узнавания знакомых имен с недоумением. Ведь зритель ждет, что сейчас ему покажут нечто армянское с восклицательным знаком (типа выставки «Россия!», с которой мы гремели в Америке). И вдруг получает экспозицию, построенную на восхищении авангардом и русскими традициями. Повисает вопрос: от слабости это или от силы? Скорее от силы. В смысле внутренней культуры, умения отступить на один шаг, чтобы не выглядеть напыщенно, способности восхищаться высоким, независимо по какую сторону от границы оно находится.