Posted 15 февраля 2005,, 21:00

Published 15 февраля 2005,, 21:00

Modified 8 марта, 09:37

Updated 8 марта, 09:37

Греф поправил Путина

Греф поправил Путина

15 февраля 2005, 21:00
Как уже сообщали вчера «Новые Известия», глава Минэкономразвития Герман Греф в понедельник вечером обсудил вопросы с делегацией Союза театральных деятелей. По мнению последних, переговоры с Владимиром Путиным не привели к остановке гибельных для театра процессов. По просьбе «Новых Известий» переговоры с чиновниками ком

Герман Греф заявил нам, что не хочет работать с государственным НИИ искусствознания. Это даже понятно. Никаких возражений по поводу того, что театральная реформа идет не туда, куда надо, он не хочет слышать. Но вертикаль давит, и три месяца ему приходилось имитировать переговоры с Союзом театральных деятелей России. Теперь он просто устал.

Возвращусь к истокам проблемы. Наконец-то восстановлена хоть какая-то логика. Федеральное агентство по культуре и массовым коммуникациям сейчас отозвало свое согласие с проектом законодательства по реструктуризации бюджетной сферы и официально направило свои возражения на девяти страницах по тем же самым трем позициям, по которым давно выступают все организации культуры, большинство представителей российской науки, образования и здравоохранения.

Мы боремся против обязательного введения попечительских советов при бюджетных организациях, за право выбора формы существования бюджетной организации, которое должно принадлежать самой организации, и за сохранение обязательств учредителя (государства) по финансированию заданий по предоставлению услуг и выполнению работ организациями культуры. Все три позиции принципиальны для всей социальной сферы. А тот факт, что проект закона завизировали Министерство здравоохранения и Министерство образования и науки, совсем не означает согласия с ним представителей этих отраслей. Я слышал это от ведущих ученых РАН, от многих ректоров вузов и ведущих медиков России.

Надежда на то, что ситуация может измениться, появилась у нас после встречи деятелей культуры с президентом в минувшую пятницу. Президент услышал голос деятелей культуры, президент понял их беспокойство (не за себя, у них все в порядке). Президент согласился со всеми предложениями по внесению изменений в проект закона. Нам показалось, что удалось отстоять интересы российской культуры на самом высшем уровне вертикали власти.

Смысл театральной реформы зрители поймут, лишь когда театры начнут закрываться.

Но только показалось. В понедельник на совещании в Министерстве экономического развития вертикаль превратилась в зигзаг. И выяснилось, что к моменту совещания уже подготовлен отзыв на предложение СТД (и это невзирая на слова президента!) со стороны заместителя министра А.В. Шаронова, в котором, как и раньше, ни одно из предложений союза принято не было. Ну, а дальше совещание шло по заданному сценарию. Представители разработчиков закона стояли на своем до конца, и лишь в тех случаях, когда поднимался голос Калягина или Яновской, они отходили на заранее подготовленные позиции. Говорили: «Да, возможно, у театра есть своя специфика, но мы не можем принять эти замечания для всей социальной сферы». В этом случае они в качестве компромисса предлагали перенести запись об особенностях организаций культуры в основы законодательства о культуре, по сути – мертвый закон.

Их несогласие относится к сохранению обязательств государства по финансированию организаций культуры, к тому, что выбор организационно-правовой формы существования должен оставаться за самими организациями культуры.

Особо развернулся спор по поводу обязательного введения попечительских советов. Разработчики закона согласились лишь на то, чтобы переименовать попечительский совет в наблюдательный совет, сохранив за ним функции надзора за расходованием средств. И сколько ни убеждали их Калягин и Яновская в том, что надзор за финансовой деятельностью театра приведет к надзору за содержательной, художественной деятельностью, по сути – к контролю творчества, чиновники из Министерства экономики этого слышать не хотели. И лишь в самом конце Герман Греф все-таки задумался о бессмысленности введения попечительских или наблюдательных советов. Вопрос пока остался открытым и отдан на решение согласительной комиссии.

Но лично у меня прогноз абсолютно пессимистический. Тот, кто не хочет слышать, и не услышит. А за всем этим стоит очень жесткая идеология, о которой нам ясно сказали: те организации культуры, которые захотят остаться государственными учреждениями, будут работать в столь жестких условиях тотального контроля, что сами захотят перейти в иную организационно-правовую форму, где это учреждение ждет рискованная жизнь без обязательств со стороны государства и с наблюдательными комиссиями и комиссарскими функциями.

С точки зрения оптимистического выхода из сложившейся ситуации, я считаю, что есть только одна возможность: созвать внеочередной чрезвычайный форум деятелей культуры и пригласить на него представителей здравоохранения, науки и образования.



Хроника театральной реформы

В начале ноября прошлого года известие о готовящемся законе «О принципах реорганизации бюджетной отрасли» вызвало скандал в театральной среде, поскольку, по мнению театральных деятелей, его положения поставили под удар существование всей отрасли. На собрании Союза театральных деятелей 10 ноября председатель СТД Александр Калягин сказал: «Все мы пребываем в паническом состоянии и должны высказать свое отношение к тому, как разрабатывался этот законопроект. Мы оскорблены тем, что он делался в тайне».

23 ноября руководители федеральных театров были приглашены на совещание к Михаилу Швыдкому. Швыдкой уверил собравшихся, что никакой тайны из готовящегося законопроекта его авторы не делали: «Два года тому назад я выступал перед большим собранием театральной общественности и тупо говорил то, что я говорю сегодня». Главе Федерального агентства не дали договорить. Татьяна Доронина, Юрий Соломин и другие с мест кричали, что они ничего знать не знали, ведать не ведали. Михаил Швыдкой пояснил: «Никаких театральных реформ не планируется». Уже на первом собрании экономисты объяснили, что речь идет не о театральной реформе, а о реструктуризации всей бюджетной отрасли, но театры и есть учреждения бюджетные. Швыдкой тем не менее заявил, что театры могут ни о чем не беспокоиться: «Речь идет только об одном – найти какие-то организационно-правовые формы для учреждения, которое не может трансформироваться в акционерную компанию, формы, которые позволили бы ему более свободно хозяйственно существовать. И все. Возможны еще две формы, кроме государственного учреждения, – это автономное учреждение и это специализированная государственная или муниципальная некоммерческая организация. Ни одно из них не предполагает насильственного переведения учреждений в эти формы – вот все чохом завтра в колхозы. Если не хотите, не переписывайтесь. Государство хочет прозрачности в расходовании бюджетных средств и тех средств, которые театр зарабатывает на государственном имуществе. Все, точка».

Заместитель Калягина Геннадий Смирнов там же апеллировал к постановлению правительства: «Суть преобразования состоит в освобождении государства от обязанности финансового обеспечения таких организаций и от ответственности по их обязательствам». Михаил Швыдкой пробует объяснить, что попечительских советов бояться не стоит. Но у собравшихся – иное мнение. В том виде, в котором Попечительский совет представлен в законопроекте, он напоминает контролирующий орган.

24 ноября Герман Греф принял делегацию деятелей культуры. В ее состав вошли Александр Калягин, Валерий Гергиев, Марк Захаров и Константин Райкин. Встреча по поручению Михаила Фрадкова была организована директором Департамента массовых коммуникаций, культуры и образования Денисом Молчановым. Греф пообещал театральным деятелям, что в 2005 году ничего не изменится. Заместитель председателя СТД РФ Геннадий Смирнов рассказал: «Суть нашего обращения сводилась к двум вещам. Первое – отозвать из правительства пакет документов, который был подготовлен Министерством экономического развития и торговли и который специфику театра никак не учитывал. Практически документы отозваны. Второе наше требование было, чтобы вся дальнейшая работа над этими законопроектами проводилась совместно с Союзом театральных деятелей». Александр Калягин процитировал Германа Грефа: «Театрам вредить – это все равно что заниматься членовредительством, я этого не допущу, поверьте».

24 января Союз театральных деятелей получил вариант проектов законов, в которых все принципиальные возражения деятелей культуры были проигнорированы. Тогда Александр Калягин обратился к председателю правительства Михаилу Фрадкову с письмом.

9 февраля оно было опубликовано в прессе.

10 февраля Калягина, Захарова, Райкина, Табакова, Лаврова, Соломина и Пиотровского пригласили в Кремль. Президент сразу сказал, что «понимает озабоченность общества состоянием культурных учреждений». Александр Калягин: «Путин сразу все понял, и в выжимке было понято три вещи. Первое. Правовая форма, в которой должен существовать театр, должна выбираться коллективом: хотите – идите в свободное плавание, хотите – идите на бюджетное финансирование. Ее должен решать учредитель совместно с коллективом».

14 февраля Калягин, Захаров, Яновская, Рубинштейн встретились по вопросам театральной реформы с Германом Грефом.

Марина ТИМАШЕВА, обозреватель Радио «Свобода» для «Новых Известий»

"