Эйфман нашел Женщину

Премьера показала, что Нина Змиевец уверенно заняла вакантное место Женщины, оставив позади всех претенденток. Эта балерина уже работала у Эйфмана, потом ушла, родила ребенка и вернулась. Вернулась, чтобы побеждать, и победила, причем по такому гамбургскому счету, что стоит начать новую хронологию балетной истории – «до Змиевец» и «после Змиевец».

Танцевать хореографию Бориса Эйфмана сложно, больно и тяжело физически. Не все выдерживают. Танцевать у него сольные партии еще труднее – помимо техники, это огромнейшая актерская и психологическая нагрузка. Тонкая, хрупкая на первый взгляд, но удивительно сильная, с ногами «от ушей», природной выворотностью и гибкостью, Нина Змиевец играючи «пропевает» тяжелейшие пассажи эйфмановской хореографии. Кажется, что балетмейстер, пользуясь уникальными физическими данными балерины, все больше и больше усложняет лексику. А она, загадочно улыбаясь, легко с ней справляется.

Аркадина в исполнении вновь взошедшей звезды стала центром и цементом балета – без нее «Чайки» просто не было бы. Красота, изысканность и харизма покоряют с первого появления на сцене, затягивают и не отпускают даже после окончания спектакля. Забыть ее удивительно пластичные руки и тонкую лепку выразительного лица невозможно. Танцевавшая Аркадину во втором составе Наталья Поворознюк казалась бледной ксерокопией с оригинала. Достойным Аркадиной – Змиевец оказался лишь Треплев Дмитрия Фишера. Молодой, трепетный и способный. Второй исполнитель Треплева – Олег Габышев – хотя уже не ксерокопия, но тщательно выполненная калька с оригинала.

Заречную танцевали прима-балерина Мария Абашова и Анастасия Ситникова. Отдавать предпочтение некому – Нины не получилось ни в первом составе, ни во втором. По воле хореографа постоянно копирующая танцевальные реплики то Аркадиной, то Треплева, Заречная в балете отходит на второй план. Ни слишком крупная для Нины Абашова, ни более хрупкая Ситникова не смогли привлечь внимания к своей героине.

Балет получился актерским, впрочем, как и все постановки мастера – солисты и уникальный ансамбль решают в его спектаклях все. А о качестве ансамбля в Театре Эйфмана нужно говорить особо, исключительно в превосходных степенях. Замени танцовщика-личность или перенеси эйфмановскую хореографию в другой коллектив – и балет исчезает, разваливается. После премьеры «Чайки» есть надежда, что, найдя идеальную Женщину, Нину Змиевец, Борис Эйфман обретет новое дыхание.