Posted 13 июня 2012,, 20:00
Published 13 июня 2012,, 20:00
Modified 8 марта, 02:26
Updated 8 марта, 02:26
– Олег Иванович, вы отождествляете себя со своими персонажами?
– Я считаю, что иначе нельзя. Потому что когда артист привносит какую-то свою, будем называть это – боль, тогда роль становится не декоративной. И только тогда это начинает волновать зрителя, сидящего в зале. И так с любой ролью. Тот же Мюнхгаузен. Посмотрите, разве я его сыграл фантазером каким-то? Нет, я привнес свою человеческую боль. Живя в обществе и будучи не согласным с тем, что происходит в этом обществе, я иногда в камеру говорю об этом. Я и сегодня так играю – в фильме «Бедный, бедный Павел» последняя реплика моего героя звучит так: «Поживем – увидим».
– Кстати, эту фразу ваш герой произносит, прощаясь с уходящим XVIII веком…
– Да, видимо, это его надежда на то, что в стране что-то изменится.
– Но ведь течение времени не меняется. А наступление очередного века – просто календарная дата.
– Нет, это не просто календарь. Фраза эта философская, конечно. Вот зрители на премьере говорили: «Что же это он, олицетворение зла, триста лет собрался жить?» Вот вспомните финал «Убить дракона», как Шварц его заканчивает – Ланцелот уходит и говорит, что он не убил дракона, потому что дракон у каждого внутри сидит. Дракон, конечно, в каждом из нас сидит.
– Вы переиграли очень много разных ролей – и царей, и сказочных персонажей, и героев этого времени. Остается ли в актерской профессии что-то такое, что до сих пор вас страшит?
– Конечно. Каждый раз есть и неловкость, и неудобство, и дискомфорт, а в этой истории особенно. Хотя нет, нет. Вру. Просто в этом фильме «Бедный, бедный Павел» была опасность, чтобы не получилось сказки. Потому что… Как бы это объяснить... Когда современный человек облачается в замечательный наряд восемнадцатого века, он чувствует себя дискомфортно. А это сразу отражается на внутреннем состоянии. А правильное состояние – в нашей профессии самое важное, и обрести его – это самое трудное. Но когда ты его обрел, то и мундир тебе по плечу, и вообще все складывается. Каждый раз, будь это театр или кино, все время с этим сталкиваешься. Ведь актер изнутри всегда все равно играет ситуацию сегодняшнюю, даже если внешне он упакован в исторический костюм.
– Вы довольны картиной?
– В моем опыте ни разу не было так, чтобы все идеально, чтобы на сто процентов все удовлетворяло. Даже когда эффект бывает неожиданным, если вдруг режиссер все перемонтировал до неузнаваемости, все равно у меня всегда есть претензии и к себе, и к картине.