Posted 12 июля 2012,, 20:00
Published 12 июля 2012,, 20:00
Modified 8 марта, 05:24
Updated 8 марта, 05:24
Музыкант Noize MC:
– Иван, что вы думаете об акции группы Pussy Riot и о том, что за этим последовало?
– Мне лично их акция в храме Христа Спасителя не понравилась, хотя над РПЦ я сам шучу в некоторых песнях. С другой стороны, настоящий панк-рок и должен вызывать отвращение и неприязнь. И конечно, я не согласен с мерой наказания, которую предлагается им впаять. Что-то это мало соотносится с принципами христианского всепрощения.
– После песни про «мерседес» Анатолия Баркова от вас ожидали, что вы станете жестким рупором протестного движения. Но этого не произошло. Вы, можно сказать, не оправдали ожиданий.
– Чтобы родилась песня, она должна сама напроситься наружу. Я никогда не был музыкантом-репортером и становиться им не собирался.
– Очевидно, что волна возрастающих протестных настроений ожидает своего летописца, этакого голоса рассерженных горожан. Не повлияли ли на вас как автора события последних месяцев? Могут ли ваши наблюдения вылиться в творчество?
– Мне кажется, происходящее в песнях сквозит. Послушайте песни Yes Future, «Жадина» или «Вьетнам». Может быть, все ждут зарифмованных приговоров с именами, явками, паролями и датами? Но это мне неинтересно.
– Вам нравится, что сейчас происходит столько интересных событий? За день теперь порой случается столько всего, чего в нулевые и за месяц не происходило.
– Я надеюсь, что это побудит людей объединиться на почве своих общих интересов и начать более активно и инициативно что-то делать. В этом я вижу вдохновляющий и волнующий момент происходящего.
– Если бы у вас была реальная власть что-то изменить в стране, с чего бы вы начали?
– В первую очередь надо наладить высокотехнологичное и конкурентоспособное производство. Наша главная беда – не умеем хорошо делать хорошие вещи. А об остальном я написал в песне Yes Future, там перечислено много чего прекрасного. Если спросят, «где ваша программа» – вот моя программа.
– Для вас когда-нибудь была актуальна тема «пора валить»?
– Мне нравится путешествовать, ездить в другие страны, пытаться понять другой менталитет, общаться с людьми. Во мне удивительным образом сочетаются космополитизм и патриотизм. Но для меня важно жить в России в окружении близких людей.
– У вас недавно родился второй сын. Как вам амплуа почтенного отца семейства? В вас что-то изменилось?
– Я стал гораздо чаще смеяться, для этого появилось огромное количество поводов. Чаще радуюсь происходящему.
– Вы готовы к компромиссам с шоу-бизнесом, если таковые потребуются?
– Буду решать эти вопросы по мере поступления. Я сейчас читаю 150-тысячную книгу про Курта Кобейна и в очередной раз убеждаюсь, что в идеологии панк-рока и хардкора (то есть чего-то, противопоставленного мейнстриму) содержится системная ошибка. Эти субкультуры ставят своей главной целью освобождение от Вавилона, получение свободы от каких-то норм, которые тебя не устраивают. В итоге внутри себя субкультуры породили не менее жесткие нормы, от которых отступать нельзя, иначе будешь отвергнут и этим обществом внутри большого истеблишмента, которому ты якобы противопоставлен. Кобейн всю жизнь стремился быть большой рок-звездой, но из-за этических норм, привитых панковской субкультурой, вынужден был это отрицать. Этот диссонанс, я считаю, и привел к тому, что с ним случилось. Чтобы оставаться по-настоящему свободным, нужно в любых ситуациях думать своей головой.
– Так или иначе, у нас принято расставлять всех по полочкам. Вы получили рок-премию «Чартова дюжина» и рэп-премию RUMA в двух номинациях. Удобно ли вам сидеть на двух стульях?
– На двух стульях больше места, чем на одном. Можно на левом посидеть, потом на правом, можно вообще улечься, свернувшись калачиком.
– Может, и третий стул появится?
– Я этого не исключаю. Меня интересует электронная музыка – агрессивная, жирная и сочетаемая с тяжелым звуком.
– Удается ли потренировать свое искусство фристайла?
– Постоянно тренируюсь на концертах. Особенно в последнее время. После двухмесячного отпуска от гастролей мы на саундчеке обнаружили, что за время работы над «Новым альбомом» половина треков просто вылетела из головы. Так что сейчас фристайлов хоть отбавляй. Если я забываю слова, приходится на ходу импровизировать, сочинять заново.
– Ваша вторая пластинка называлась «Последний альбом», а третья получила название «Новый альбом». Как же может быть названа четвертая?
– У меня уже есть пара идей по этому поводу, но не хотелось бы их разбазаривать раньше времени.
– У группы «Нэнси» все альбомы назывались «Новое и лучшее»…
– Гениально. Слушай, отличное название. Ну и «Лучший альбом» тоже всегда неплохо звучит.
– Чем «Новый альбом» отличается от «Последнего альбома»?
– На мой взгляд, он более позитивный, чем предыдущая работа, в нем есть жизнелюбие и оптимизм, местами оптимизм истерический и из последних сил. Тем не менее позитив сквозит на многих треках. В пластинке практически нет каких-то депрессивных баллад, встречавшихся на «Последнем альбоме». Хотя и полностью позитивным его тоже, конечно, нельзя назвать. Там есть грустные песни, просто грусть «гранжовая», с драйвом.
– Почему так много в новых песнях ненормативной лексики?
– А что, когда-то было мало? Меня про это спрашивают почти во всех интервью где-то с 2005 года, и удивительно слышать это снова. По-моему больше такой лексики не стало.
– Делаете ли вы ставку на песню Yes Future? И является ли безудержный позитивизм ее текста особо изощренным стебом?
– Это и гимн позитиву, и стеб. Там есть и грусть какая-то, но основной месседж – оптимизм вопреки всему. На мой взгляд, самые крутые вещи находятся на грани несовместимого, это часть моего творческого метода. И Yes Future – одна из магистральных песен альбома.