Posted 12 мая 2013,, 20:00

Published 12 мая 2013,, 20:00

Modified 8 марта, 04:57

Updated 8 марта, 04:57

Времена не выбирают…

Времена не выбирают…

12 мая 2013, 20:00
В Строгановском дворце Русского музея проходит выставка «От импрессионизма к сецессиону», в рамках которой демонстрируются работы гамбургских художников из собрания Матиаса Ханса. Изобразительное искусство конца XIX – начала XX столетия второго по величине города Германии представлено живописью и графикой участников «К

Восемьдесят лет назад в января 1933 года Адольф Гитлер был провозглашен рейхсканцлером Германии, а уже два месяца спустя, выполняя волю правящей партии, немецкая полиция закрыла 12-ю ежегодную выставку гамбургского сецессиона. Однако последовавшее предписание об исключении из объединения художников еврейского происхождения члены сообщества «выполнили» по-своему: общее собрание поддержало инициативу Иво Гауптмана, и 16 мая сецессион… самораспустился.

Аппетит, как водится, приходит во время еды, и в 1937 году наряду с работами приверженцев самых разных художественных направлений нацисты объявили произведения гамбургских сецессионистов «дегенеративным искусством» и изъяли из всех общественных собраний. Гамбургские художники оказались в одной «компании» с Кандинским, Лисицким, Матиссом, Ван Гогом, Пикассо…

«Это – порождения безумия, вырождения и импотенции, – заявил на открытии в здании галереи парка Хофгартен экспозиции «Дегенеративное искусство» президент Имперской палаты изобразительных искусств Адольф Циглер. – Все, что представлено на выставке, вызывает у нас гнев и отвращение». Сегодня сложно выяснить, какое количество посетителей действительно разделяло позицию Циглера и стоящего за ним Гитлера, но хорошо известно, что до апреля 1941 года (экспозиция стала передвижной и самой популярной в истории Третьего рейха) образцы «вырождающегося искусства» увидели три миллиона (!) человек.

ХХ век «отметился» не только безумными идеологическими директивами, но и кровавыми всполохами двух мировых войн. И если «музы не молчали», то полотна горели, погибали во время боевых действий, безвозвратно исчезая из материального мира и из летописи изобразительного искусства. В этой ситуации и судьбы произведений, написанных членами открытого, казалось бы, задолго до начала Первой мировой войны гамбургского «Клуба художников 1897» складывались подчас не менее драматично. Прошлись «катком» тяжелые времена и по судьбам человеческим.

Хайнрих Штайнхаген. «Крестьянка, работающая в поле». Около 1925 г.

Экспозиция в Строгановском дворце походит на произвольно выбранные осколки огромного, вдребезги разбившегося мира. Не обязательно лучшие, не обязательно «программные», но как один безгласно «кричащие» о похороненных надеждах и поломанных жизнях.

…Франц Нёлькен был призван солдатом в действующую армию и погиб тридцатичетырехлетним, незадолго до конца Первой мировой войны, в 1917 году… Жизнь Вальтера Альфреда Росама оборвалась в 1916-м в украинском Ковеле… Альма дель Банко покончила с собой в 81 год, получив повестку о депортации в Терезинское гетто – концентрационный лагерь для пожилых людей... Создатель самобытного художественного языка и памятников погибшим в Первой мировой войне немецким воинам Эрнст Барлах был объявлен нацистами «вне закона», а выполненные им монументы сровняли с землей… Максимилиан Янс и Фриц Фридрихс умерли в забвении и нищете…

«Я больше не могу жить в таком мире и не имею другого желания, чем отправиться туда, где я не буду принадлежать себе», – написала в письме к подруге одна из самых ярких звезд гамбургского сецессиона Анита Рее. Еврейка по национальности, в декабре 1933 года она прервала свой земной путь, выпив пачку снотворного…

К сожалению, другого мира и другого времени у гамбургских художников не было, но и в тех условиях, в которых они оказались, им удалось, вопреки всему, оставить свой глубокий и ясный след.

"