Свое мнение по поводу обвинений в адрес Эрмитажа корреспонденту «НИ» высказал Марат ГЕЛЬМАН, не раз сталкивавшийся с судебными исками, направленными против организованных им выставок

– Ошибка заключается в том, что искусство оценивают с точки зрения жизни, то есть не видят между ними границы. Это все равно, что написать заявление о том, что в фильме «Семнадцать мгновений весны» используется фашистский крест, и фильм надо запретить, а создателей – наказать. Или что Третьяковская галерея пропагандирует насилие, потому что Иван Грозный убивает своего сына. Искусство живет по своим законам. Нельзя сделать антифашистский проект, не используя образ фашистов. И абсурдность ситуации в том, что одинаково судят одни и те же вещи, которые в жизни чудовищны, а в искусстве являются метафорой. Если человек убивает, то это преступление, но если мы то же самое видим в театре, мы понимаем, что это клюквенный сок и все живы.

Более того, те, кто пишет подобные заявления, обычно на выставки не ходят. Те, кто посещает ребенком каждые выходные Эрмитаж и Русский музей, кто ходит на выставки, знают историю искусства, того же Босха и видят в творчестве братьев Чепмен некий культурный код. А заявления пишут люди невежественные, в принципе не являющиеся потребителями искусства. Это еще хорошо, что у них нет времени читать книжки. Ведь почему именно выставки стали предметом их внимания? Потому что можно за мгновение посмотреть картинку в Интернете. А книжку еще надо прочитать, это долго. Они, наверное, Булгакова еще не читали, там же через главу надо запрещать.

А самое интересное, что мы можем этих заявителей ругать и унижать, но это ничего не изменит. Они были и раньше, но молчали – власть не подавала им сигнала о том, что есть шанс на победу. Они сидели себе на кухне и думали: «Какие художники сволочи, писатели – сволочи, режиссеры – сволочи», – но это никого не волновало, кроме них самих. Сейчас же, когда власти Санкт-Петербурга повели себя весьма мракобесно, после того, как запретили выставку ICONS, они почувствовали моральную поддержку со стороны властей. И теперь, пока они не получат обратного сигнала, они не угомонятся. Знаете, у меня за 20 лет было всего восемь исков. Мы все время выигрывали, но часто прокуратура просто не возбуждала дело. Как раньше было: человек пришел, говорит: у нас тут сумасшедший обращение написал, мы обязаны ответить, давайте ответим вместе. У меня сотрудник пишет объяснительную, и на этом все заканчивается. И никаких проверок!