Черно-белая столица

Как советская индустрия подминает под себя полупровинциальную Москву, видно на многих фотографиях: сталинские высотки на проспекте Мира выросли на месте бревенчатых домов; по окраинам города пошли первые троллейбусы; ударными темпами началась прокладка метрополитена; дотянулись до неба Университет и гостиница «Ленинградская»… И хотя фотолетопись завершается 1960-м годом (на выставке представлены цветные фотографии «обновленной Москвы»), сравнений с современным обликом города никак не избежать. В 1951 году Алексей Гостев сфотографировал памятник Пушкина на улице Горького. Памятник по сей день стоит на своем месте, однако на снимок можно долго смотреть, потому что на домах вокруг памятника нет рекламных щитов.

Отсутствие рекламных растяжек на центральных улицах советской Москвы сперва удивляет: говоря словами Жванецкого, видна не только архитектура, но и погода. Красная площадь снята со стороны набережной, но в кадре – ни одного баннера. Яков Халип в 1950 году запечатлел только что отстроенный «Детский мир», но как непривычно видеть это здание без строительных лесов, да к тому же с пышными деревьями перед фасадом. Сняты новостройки в центре Москвы, но вся улица выдержана в едином архитектурном стиле. И здесь ловишь себя на мысли, как испортился облик Москвы в лужковскую эпоху, несмотря на восстановленный храм Христа Спасителя и ряд других объектов. То, что утрат было значительно больше, видно невооруженным глазом. Где те скверики, фонтаны и бульвары, которые так любовно снимал Михаил Грачев? Куда исчезли дореволюционные памятники архитектуры, уцелевшие при реализации сталинского генплана? Почему сегодня любой московский дворик (наподобие того, что запечатлел Михаил Савин в 1954 году) используется как стоянка перед бизнес-центром?..

На выставке отлично проиллюстрирована мысль: в России каждая новая эпоха сметает традиции старой. Триумфальную арку возле Белорусского вокзала снесли почти через двадцать лет после революции. В том же 1936-м году опекушинский памятник Пушкина перенесли с Тверского бульвара в центр улицы Горького. На снимке Бориса Игнатовича памятник стоит еще на фоне Страстного женского монастыря, где в те годы работал Центральный антирелигиозный музей (после войны на его месте построили кинотеатр «Россия»). На снимке Аркадия Шайхета «Новое и старое» (1935 год) извозчик уступает дорогу двухъярусному троллейбусу – одному из главных достижений научно-технической мысли тех лет. В этой суматохе каким-то чудом уцелел проложенный еще до революции маршрут трамвая «А» (фото 1940 года, выполненное Михаилом Грачевым, удивляет лирической подписью: «Трамвай «Аннушка». Бульварное кольцо»). До войны в Москве были трамвайные термины «кольцо А» и «кольцо Б». По Бульварному внутреннему кольцу можно было прокатиться на трамвае маршрута «А», который москвичи действительно называли Аннушкой. По Садовому внешнему кольцу ходил трамвай «Б», который называли Букашкой (маршрут не сохранился). Порой кажется, что советская Москва была пропитана подобной романтикой, но в кадр то там, то тут попадают хлебные фургоны. С виду ничего примечательного. Но именно в них, как теперь уже известно, перевозили заключенных, а сами фургоны стали символом сталинских репрессий.