Posted 7 декабря 2006,, 21:00
Published 7 декабря 2006,, 21:00
Modified 8 марта, 08:53
Updated 8 марта, 08:53
Тихий «Букер»
Букеровская церемония была обставлена роскошно – по громадному залу, куда не пускали журналистов, картинно бродили тургеневского вида юноши в жилетках и хмурили брови, видимо, размышляя о судьбах русской словесности. Однако внушительные декорации не могли унять тревожного чувства неопределенности – дух «Большой книги» незримо присутствовал на награждении. Всякий раз, когда ее недавний лауреат Дмитрий Быков покидал зал хотя бы на минутку, от разных столов доносились испуганные крики: «Быков! Быков! Ты куда?» – как будто писатели опасались, что, потеряв большого усатого человека с выразительной шевелюрой, корабль российской словесности даст опасный крен.
Уделом «Букера» долгие годы было раздавать призы завсегдатаям «толстых журналов», академическим романистам, умеющим «правильно прописывать» характеры и сюжетные линии и в массе своей чуждым каких бы то ни было новаторских экспериментов. Появление «Большой книги» стало вызовом – в рамках «безальтернативного» «Букера» грешащие против академической школы писатели не могли найти себе культурную нишу. Но в этом году «молодая кровь» придала премии пикантности. Именно компромиссу между академичностью стиля и новаторством темы, думается, и обязана автор романа «2017» Ольга Славникова своим успехом.
Антиутопия, действие которой происходит в год столетия революции, действительно способна увлечь самых разных читателей. Кого-то любовной линией, кого-то – завораживающей мистикой самоцветных Рифейских гор. Писательницу, однако, обвиняли в изначальной нацеленности романа на премию (а Славникова уже попадала в финал «Букера» в 1997 году, правила игры знает, к тому же – сама координатор литературной премии «Дебют»). Зато нынешний «Букер» никто не сможет назвать скандальным.
«МНЕ НЕ ТЕРПИТСЯ ЗАСЕСТЬ ЗА ОЧЕРЕДНОЙ РОМАН»
Сразу после вручения премии Ольга Славникова ответила на вопросы «НИ»
– Ольга Александровна, вы как-то уподобляли литературные премии «зарплатам» писателей. Получение «Русского Букера» для вас – это вознаграждение за уже написанное или, возможно, аванс за будущие романы?
– Сейчас в российских литературных премиях практически нет таких денег, которые бы покрывали затраты на создание романа. Премия только делает чуть-чуть легче некоторые житейские проблемы писателя. Чуть-чуть. Писательская судьба – тихая, скрытная, тайная. Сейчас мне не терпится снова засесть за писание, не знаю только, когда доберусь до стола. В нем на данный момент два романа. Рабочее название одного из них – «Флора», но еще неизвестно, каким будет окончательное. «2017» переменил столько названий! Семнадцать, по крайней мере, точно.
– Вы сами подчеркивали, что роман «2017» – это не антиутопия. Что тогда?
– Антиутопия ставит перед собой задачу показать такое развитие событий, которое как зеркало отразило бы современные тенденции и то, во что они могут вылиться. В романе есть элементы антиутопии. Но я как бы «заговариваю» будущее. Хотя, может быть, судьба сыграет злую шутку, и окажется, что я написала еще довольно мягкий вариант того, что произойдет в действительности.
– Действие романа разворачивается во времени, которого еще нет, в 2017 году, и в пространстве, которого нет: Уральские горы названы Рифейскими. Для чего вам как автору это было нужно?
– Это чисто романный прием – создать дымку отдаления между тем, что я пишу, и тем, что я действительно запомнила на Урале. А вот некоторые герои сами не захотели быть переименованными. Имя Фарида я оставила без изменения, в фамилии Гаганова поменяла одну букву. Это реальные люди, они знают и о сегодняшнем событии.
Фото: АНАТОЛИЙ МОРКОВКИН