Проверка слухом

«Бесы», поставленные Львом Додиным 15 лет назад, уже названы легендарным спектаклем. «Судьба человеческая, судьба народная» – постоянная тема философского театра Льва Додина. Исследуя в «Братьях и сестрах» феномен стойкости русской деревни, которая противится любым расшатывающим давлениям сверху, режиссер воссоздал в «Бесах» момент, когда зашатались опоры, закружилась в бесовском хороводе гибнущая страна.

Этот спектакль репетировался почти три года. Актеры сидели за специально купленными партами и читали роман. «Три года мы отравлялись и утешалась самопознанием», – подведет итоги работы Лев Додин. – Жесткого распределения ролей не было. Все пробовали все. В результате «в интонациях Семака–Ставрогина были слышны ноты репетировавшегося им Федьки Каторжного, а в Кириллове–Курышеве, репетировавшийся им Ставрогин».

Огромный девятичасовой спектакль затягивал зрителя в свой завораживающий ритм. Додин свободно компоновал мотивы камерных тет-а-тетов и многолюдных сборищ, домашних посиделок и конспиративных встреч, сталкивал заклятых друзей-врагов в исступленном споре и мирных домашних хлопотах. Натуральность подробностей шокировала: вареная курица, которую ели на сцене, не мешала патетике. Полифония тем и мотивов сочеталась с полифоничностью постановочных средств.

Многофигурная постановка потрясала бесстрашием почти хирургического анализа человеческой природы. Каждый персонаж был резко придвинут к зрителю, «опрозрачнен». Метания Ставрогина, исступленная злоба Верховенского, последние минуты перед выстрелом в рот самоубийцы Кириллова – все это проживалось актерами с той мерой живой правды, что, по выражению одного из рецензентов, «не выдерживало сердце». Хрестоматийными стали работы Петра Семака – Николая Ставрогина, Татьяны Шестаковой – Хромоножки, Сергея Курышева – Кириллова, Сергея Власова – Шатова.

Вышедшие в предельно нетеатральные времена, попавшие на мрачный переходный период от СССР к России, «Бесы» стали одним из самых существенных высказываний русской культуры конца ХХ века.

На запись на радиостанцию «Культура» актеры приехали, отыграв два дня подряд спектакль на московских гастролях. И третий раз сыграли его на радиостанции. Выяснился парадокс. Настоящий спектакль как «правильный» деревенский дом можно спокойно пересадить, подняв за конек крыши, – и ни одно звено не сдвинется. Стоя у микрофонов, в современных костюмах, лишенные фантастического декорационного пространства Эдуарда Кочергина, актеры МДТ сумели сохранить и воссоздать в целостности акустическое пространство спектакля.

Когда-то Островский предпочитал постановки по своим пьесам слушать, а не смотреть. Он прогуливался за кулисами и объяснял желающим, что полифония актерских голосов действует не менее сильно, чем музыкальные произведения. Хотя далеко не каждый спектакль такую проверку «слухом» выдерживает.

Радио «Культура», записывая на пленку шедевры русского театра, не только сохраняет и популяризирует искусство. Самим фактом радиозаписей оно ставит перед нашим театром изрядно подзабытые задачи. И главное – воспитывает настоящего театрального «слушателя».