Posted 3 декабря 2007,, 21:00

Published 3 декабря 2007,, 21:00

Modified 8 марта, 08:22

Updated 8 марта, 08:22

Не сказкой единой

Не сказкой единой

3 декабря 2007, 21:00
Завершившаяся на днях в Москве девятая книжная ярмарка non/fiction, отчасти посвященная детской литературе, отчетливо показала, что литература, которую сегодня читает юное поколение россиян, приводит в недоумение и взрослого. Рынок детской литературы пестрит сказками в аляповатых обложках и пособиями вроде «Как выжить

Идея детского non-fiction зародилась на одноименной ярмарке не случайно: там же когда-то впервые собрали под одной крышей взрослую нехудожественную, «высоколобую» литературу. В среде увлеченных качественными книгами москвичей это мероприятие уже стало вполне привычным. Завсегдатаи ярмарки и в этом году начинали появляться еще до ее открытия со списками необходимой литературы и сумками для книжек в руках. Само открытие, пожалуй, не было таким ярким, как прошлогоднее, когда Дмитрий Александрович Пригов несколько минут «цитировал» первую главу «Евгения Онегина», монотонно выпевая некие нечленораздельные звуки. Ушедшему в этом году из жизни Пригову на выставке была посвящена отдельная экспозиция. На нескольких экранах, установленных в холле, посетители могли лицезреть, как этот деятель концептуализма деловито и бесконечно долго разливает воду по самой разнообразной таре. Вспоминали на ярмарке и другого яркого деятеля культуры, скончавшегося прошлой зимой – поэта и переводчика Илью Кормильцева, наиболее известного широкой публике как автора текстов песен группы «Наутилус Помпилиус». Как и заведено на non/fiction, вновь было открыто литературное кафе, за чашкой кофе в котором можно было отдохнуть от шумных презентаций и поисков нужных книжек.

Однако большинство мероприятий все-таки было посвящено детям. Чтобы обеспечить их явку, школьников специально забирали с занятий и привозили на автобусах. Проектов для них приготовлено было немало – в частности, планировались встречи с писателями Григорием Остером и Людмилой Улицкой. Но по большей части дети занимались другим. Они рисовали на отведенных специально для них стендах, бегали между лотками издательств, словом, активно веселились и всячески нарушали привычный покой чопорной, всегда размеренной ярмарки интеллектуальной литературы.

Организаторы утверждают, что необходимость обратиться к литературе для детей назрела сама собой. Куратор детской программы ярмарки Татьяна Рябухина рассказала «Новым Известиям» о том, как придумали новую отрасль: «Наименований детских книг non-fiction в России не так много по сравнению с художественными или обучающими. Отчасти к ним можно отнести энциклопедии, в основном же они представлены в виде переводов иностранных авторов. Ни одно издательство сейчас не может представить более 3–4 книг этого жанра. Так что словосочетание «детский non-fiction» мы употребляем впервые».

Понятие non-fiction обычно определяют через отрицание: это не художественные и не научные книги. В случае с детской литературой выходит, что это не сказки и не учебники. К нему должны относиться книжки, которые и не так дидактичны, как учебная литература, и не настолько образно-отвлеченны, как сказки. То есть в занимательной форме они должны рассказывать ребенку об окружающем мире. Подразумевается также, что мир этот вовсе не рисуется безоблачно прекрасным. Напротив, детская серьезная литература обязана освещать самые серьезные взрослые проблемы вроде антисемитизма или экологической катастрофы.

Однако подобрать адекватные образцы жанра затруднились и на ярмарке. На стенде «Топ-лист детского non-fiction» красовались все те же сказки Носова и даже пособие Розенталя «Учимся писать и говорить правильно». Представители издательств, хотя и демонстрировали множество книг «для маленьких», на вопрос: «А где у вас тут детский non-fiction?» – недоуменно разводили руками. В качестве примеров предлагали исторический роман о Петре Чаадаеве, книгу скороговорок и альбом со стихотворными загадками о Петербурге, впрочем, замечательно составленный и иллюстрированный.

Почти все говорили о том, что книги для детей трудно делить по жанрам. Главный редактор издательства «Детская литература» Ирина Котунова и вовсе считает, что любая детская литература – уже non-fiction, так как в любом случае ребенок приобретает новые знания. «Любая литература не только развивает, но и учит. И научные, и художественные книги – познавательные. Главное только то, что является предметом разговора», – заявила она «Новым Известиям».

Позиция издателей и неудивительна. Они отстаивают российскую традицию детского книгоиздания, от которой никуда не денешься. Эта традиция довольно трогательна по сути, так как оберегает малыша от всех неприглядных сторон действительности. Сравнить можно, обратившись к опыту зарубежного книгоиздания, например, скандинавского, славного на весь мир сказками Ганса Христиана Андерсена, Астрид Линдгрен, Сельмы Лагерлёф. В Швеции широко распространены так называемые детские книжки-картинки, предназначенные для совместного рассматривания детьми и родителями. Темой такой книжки может стать что угодно: приключения мальчика-бобра, эпизоды из жизни червячков, советы, как построить домик из сахарных кубиков и соляных палочек. Издания при этом очень хорошо иллюстрированы. А «Книга о смерти» наглядно покажет ребенку, чем мертвый человек отличается от спящего, как выглядят мертворожденные дети и котята. Купят ли родители в России своему маленькому ребенку книжку со множеством надгробных крестиков, мертвецов и могилок на страницах, большой вопрос. Разница между шведской и российской традициями огромна.

Исключение из «сказочной» традиции было и в нашей стране – в лице Корнея Ивановича Чуковского (тоже, впрочем, большого любителя сказок), который попытался ответить на самые волнующие детские вопросы в книге «От двух до пяти». Видимо, ее темы и должны быть сегодня вложены в основу новой отрасли познавательной детской литературы. Даже в представлении экспертов она еще не имеет четких очертаний, однако уже обозначена как явно недостающий сегмент книжного рынка.

"