Горячие отморозки

Первый приезд Motley Crue в Москву пришелся на 1989 год, тогда они участвовали в проекте «Рок против алкоголя и наркотиков». Возможно, именно их участие в концерте под таким названием дало ход разошедшейся впоследствии шутке «Пчелы против меда». Тогда «певцы Голливуда» просто не слезали с самых разнообразных «стимуляторов творчества» во всех возможных физических состояниях – жидком, твердом, газообразном, а также их разновидностях – сыпучих, шипучих, растительных... Да, судя по пресс-конференции, и теперь им приходится как-то управлять своим эмоциональным миром, потому что разница между «вареными» Motley Crue на пресс-конференции, не понимающими половины вопросов, и угарно-драйвовыми на концерте, что называется, на лице.

Несмотря на «честный» и «демократичный» имидж хард-рока, Motley Crue обременили москвичей некоторыми ограничениями. Начиная все с той же пресс-конференции, где журналистам строго-настрого запретили спрашивать барабанщика о его экс-жене Памеле Андерсон. И заканчивая самим концертом, на котором, кстати, Ли выставил на сцене огромный барабан, отличающийся размерами от обычного барабана во столько же раз, во сколько сами знаете что у Памелы Андерсон отличается от того же самого у среднестатистической женщины. Так вот, зрителей на этом концерте встречали объявлением: фотографировать нельзя, снимать на видео нельзя, устраивать слэм (традиционную толкучку-драку, которой развлекают себя хард-рок-фанаты) – тоже нельзя. Поклонники тяжелой музыки с красиво раскрашенными лицами и не менее красиво разорванными майками реагировали на эти надписи лишь недоуменным пожиманием плеч и все равно включали мобильники в режим записи.

Обстановка на концерте была более чем брутальной – предельно возможное количество публики, духота, сигаретный дым коромыслом и гитарный лязг. Концерт начался с падения черной ткани, закрывающей сцену. Яркий свет, мощные декорации, эффектные костюмы, забавный микрофон, напоминающий то ли кресло-качалку, то ли куклу-неваляшку, экраны, большие буквы «S O L A» (по названию последнего альбома Saints of Los Angeles), стоящие на сцене и чем-то напоминающие знаменитую надпись HOLLYWOOD на родине этих популярных отморозков, – все это так или иначе компенсировало атмосферу плавильного цеха по работе с металлом.

Стартовали американцы с Kickstart My Heart, энергично и бодро тасуя новые композиции со старыми хитами. Уже после третьей песни гитарист в элегантной шляпе возделывал на удобренном поле свое соло, а точнее, буквально спиливал с помощью фузза нарочито грязные звуки своим инструментом, словно это была бензогитара. Добрая половина композиций исполнялась всем упаренным залом, который привлекала не только и не столько собственно музыка, сколько энергия и эстетика, которую они наблюдали и впитывали в себя взамен выделявшегося пота. Хиты ранга Girls Girls Girls превращали танцпол просто в беснующуюся адскую смесь, и чем больше было томно-сексуальных девиц на клубных экранах, тем более адской становилась эта смесь. На Same Ol ‘Situation лесбос-видео чередовалось уже с кадрами Буша-старшего и Сталина, произносивших какие-то официальные речи-обращения к своим нациям. Этот небольшой социальный посыл – пожалуй, единственное, что отделило Motley Crue от попсового подхода к творчеству – ставка только на шоу, работа на инстинкты и рефлексы, масса «звездных заморочек», касающихся всевозможных запретов, ярчайшие эпатажные наряды, Памела Андерсон в качестве незримого флагмана и второстепенность собственно музыки. Главная разница состоит лишь в том, что Motley Crue по сравнению с поп-индустрией демонстрируют «трэш-инверсию» – то есть работают на ту часть публики, которая слушать попсу просто не может. И предлагает им другие стандарты. И звуковые, и эстетические. Но существуя только в этих рамках, такие вещи, как гитарные соло, совершенно ни к чему.