Актриса Вера Васильева

– Вера Кузьминична, за последние годы Театр сатиры сильно изменился?

– Театр сатиры не оторвешь от нашей действительности. Наверное, лучше задать вопрос, изменилась ли жизнь, которая нас окружает. Мне трудно мириться с этими изменениями. Я привыкла к другим идеалам, и я из тех людей, которые без идеалов жить не умеют. А если говорить о театре, то меня очень тревожит всеобщий разгул дилетантства и вседозволенности. Я говорю сейчас не о Театре сатиры, а о театре вообще. Раньше театр вел зрителей за собой, теперь старается приноровиться к вкусам публики. Большинство режиссеров не стремятся ставить мощные, талантливые спектакли. Им гораздо больше нравится удивлять зрителей, щекотать им нервы, чем-то эпатировать, провоцируя их возмущение. Это на какое-то время помогает режиссеру прослыть знаменитым. Я подчеркиваю – на какое-то время. А если говорить о нашем театре, то он в последние годы понес такие огромные актерские потери, что даже если бы Александр Анатольевич Ширвиндт думал о постановке какого-нибудь мощного, серьезного классического произведения, то сейчас у нас нет актеров, которые смогли бы его сыграть. И не так просто найти режиссера, способного сделать по-настоящему серьезный, глубокий спектакль.

– То есть вы считаете, что сегодняшний российский театр уступает советскому?

– В прежние времена любому театру приходилось выпускать несколько спектаклей, прославляющих советскую действительность, прежде чем режиссеру разрешали поставить произведение, о котором он мечтал. А теперь место советских пьес заняли спектакли, развлекающие публику, которая воспитана телевидением. Милые пустячки, рассчитанные на то, чтобы приятно провести время и забыться. Государство мало помогает театрам, и, чтобы выживать, им приходится приноравляться к вкусам публики и снижать репертуарную планку (на мой взгляд, ситуация в Театре сатиры еще более или менее благополучная). Надеюсь, что когда-нибудь театры смогут выйти из этого тупика.

– Вы часто смотрите телевизор?

– Обычно я смотрю только новости, политические дебаты, чтобы понимать, что происходит вокруг, и телеканал «Культура». Там показывают много интересных передач и практически нет сериалов.

– Сериалы не смотрите вообще?

– Смотрю только те, что сняты на основе классических произведений и в них играют хорошие актеры: «Идиот», «Мастер и Маргарита». А детективы, истории об убийствах, разбоях или сексуальных приключениях не смотрю. Просто не выдерживаю. В них все время снимается одна и та же компания актеров, которую иногда тасуют, как колоду карт. В одном сериале актер играет убийцу, в другом – следователя, в одном он – хороший человек, в другом – плохой. Вот и все.

– Ходите ли вы в другие театры?

– Не часто. У меня болен муж, и я не люблю уходить и оставлять его одного. Мне очень понравился «Дядюшкин сон» в театре «Модерн», где Владимир Зельдин сыграл Князя, спектакль «Три высоких женщины» с Женей Симоновой. Мне нравятся спектакли Андрея Денникова, у которого я сейчас играю в «Странной миссис Сэвидж». Но иногда я смотрю спектакль и думаю: «Если бы я девочкой пришла в театр и увидела его, я бы не захотела стать артисткой».

– Вам не раз предлагали играть в антрепризе. Почему вы отказываетесь?

– Я избалована работой в театре, неторопливыми репетициями, когда медленно и подробно проходишь роль. Я успокаиваюсь, приходя в театр, где можно заниматься работой, не думая ни о чем постороннем. В антрепризе всех интересует не процесс, а результат и финансовая прибыль. Здесь дают минимум репетиций, ставят декорации в последний момент, и актеры перед началом спектакля часто думают не о роли, а о том, привезут ли вовремя их костюмы и правильно ли поставят свет. К тому же, не могу сказать, что мне предлагали сыграть в антрепризе что-то интересное. Материальную выгоду сулили, но для меня эта сторона жизни не имеет большого значения.

– Правда?

– Да. Я могу жить бедно. Конечно, голодать я бы не хотела, но спокойно отношусь к тому, что какое-то время у меня нет денег, например, на такси. Я не говорю, что я сейчас бедна. Но я не богата. У меня нет ни дачи, ни хорошей машины. Нашей машине 20 лет, она еле ходит, но зато я чувствую себя свободной. Я бы вообще не заставила себя что-либо делать ради денег. Недавно мне предложили в антрепризе за огромные деньги сыграть в омерзительной пьесе омерзительную роль. Я с легкостью отказалась. Сказала только: «Как же вы посмели мне все это предложить?»

– Вы сами водите машину?

– Нет, никогда ее не водила. Я попробовала, но когда я сидела за рулем, в машине что-то заскрипело, муж на меня накричал, и я сказала: «Все, больше водить машину не буду». Хотя законным образом сдала на права. Наверное, я сейчас бы и не смогла водить машину. Я – человек очень несобранный, не волевой, мне это противопоказано.

– Трудно в это поверить.

– Это так. Я – человек абсолютно не волевой. И с помощью воли никогда ничего не добивалась. Только принимала то, что посылал мне Бог.

– А если вам что-то не нравилось?

– Если мне что-то не нравилось, я просто уходила в сторону, не совершая никакого насилия над собой. Я никогда не вхожу в конфликтные ситуации. Даже если я с чем-то не согласна, то говорю: «Вы можете поступить как хотите, но, на мой взгляд, это неправильно и я этого не понимаю». И стараюсь ни у кого ничего не просить. Только один-единственный раз, когда из театра ушла Татьяна Васильева, я попросила у Валентина Николаевича Плучека роль Раневской. Но он разговаривал со мной как с дурочкой, и я подумала: больше никогда ни к кому не подойду с просьбой. Хотя считаю, что моя судьба сложилась счастливо: в последние 20 лет я сыграла божественные роли в «Священных чудовищах», в спектакле «Ждать!», «Странная миссис Сэвидж». Для меня эта роль – возможность высказаться, рассказать зрителям то, что я думаю о жизни.

– Вы дружили с Андреем Мироновым?

– Между нами была большая разница в возрасте, но Андрей очень хорошо относился к моему мужу, а муж его просто обожал. Андрей часто бывал у нас, и мы дружили. Я играла вместе с ним в «Женитьбе Фигаро», в «Ревизоре», в «Доходном месте», поставленном в Театре сатиры Марком Захаровым. Я счастлива, что участвовала в этом спектакле. На мой взгляд, это самая гениальная постановка Захарова, а никому из актеров до сих пор не удалось сыграть Жадова лучше, чем сыграл его Андрей. Мы играли в одних спектаклях, но он никогда не был моим непосредственным партнером, и у нас не было таких сцен, в которых, как говорится, душа переливается в душу.

– Вам что-нибудь внушает уверенность в завтрашнем дне?

– Сложный вопрос. Я живу с удовольствием, потому что просто люблю жизнь. Люблю зелень, театр, людей, но очень многое меня печалит. Мне не нравятся разбитые идеалы, то, что государство так мало заботится о людях. Я в ужасе от того, как у нас относятся к больным и старикам. Например, зарплаты моего мужа даже не хватает на лекарства. Слава Богу, что я работаю. Если бы не это, мы не смогли бы покупать самых элементарных вещей. Государство прибавляет 300 рублей к пенсии, при этом цены взлетают так, что задумываешься: а как люди вообще умудряются выжить? Особенно если они живут в провинции. Получилось так, что и я, и мой муж выросли в очень простых семьях. И все наши родственники, живущие в провинции, до невозможности бедны. Раньше его родные работали на военном заводе. Теперь завод закрыли, и все они остались без работы. Все это меня очень печалит.

– Как вам удается так замечательно выглядеть?

– Я стараюсь сохранить привычки молодой женщины. Например, накопить денег и купить какое-нибудь красивое платье или пойти в кафе. В театре работает много молодых актрис, и я с удовольствием вместе с ними смеюсь или пью кофе.

– А как вам удавалось элегантно одеваться в советские времена?

– Мы с мужем, а он, как и я, артист Театра сатиры, проводили все отпуска, выступая с концертами в воинских частях в Германии, Польше, Чехословакии. С нами вместе часто ездил Андрей Миронов. Практически до пятидесяти лет мы в отпуске все время работали, а не отдыхали. Что-то зарабатывали, и я покупала там одежду: в одном месте купишь пальто, в другом сапожки, в третьем что-нибудь еще. Хотя для этого приходилось все время экономить, брать с собой сухие супы, консервы. Помню, как в Германии я шла по городу, собираясь купить себе туфли, и вдруг почувствовала запах сосисок с горчицей, продававшихся на улице. Денег было очень мало. Если бы я купила сосиску, то на туфли бы не хватило, и я долго не могла решить: есть или нет. В конце концов гордо прошла мимо сосисок. Но с тех пор иногда покупаю баварскую горчицу, ем и думаю, что ее запах очень похож на тот, что я почувствовала тогда...

СПРАВКА

Актриса Вера ВАСИЛЬЕВА родилась 30 сентября 1925 года в Москве. В военные годы, после окончания школы, пошла работать на завод. В 1943 году поступила в Московское городское театральное училище. Окончив его в 1948 году, стала актрисой Московского академического театра сатиры, где сыграла более 50 ролей и которому она предана до сих пор. В 80–90-е годы нередко откликалась на предложения ведущих ролей от многих провинциальных и московских театров. В кино дебютировала еще студенткой в фильме Константина Юдина «Близнецы» (1945). Всенародную славу ей принесла роль Насти в музыкальной комедии Ивана Пырьева «Сказание о земле Сибирской» (1948), за которую она получила Сталинскую премию. Всего снялась примерно в трех десятках картин, в том числе в фильмах «Свадьба с приданым» (1953), «Я шагаю по Москве» (1963), «Безумный день, или Женитьба Фигаро» (1973), «Карнавал» (1981). Одна из недавних ее работ – участие в сериале «Все смешалось в доме…» (2006). Народная артистка СССР (1986). Лауреат Государственной премии СССР (1951). Удостоена театральной премии «Хрустальная Турандот» и Премии имени Яблочкиной. На протяжении 20 лет была секретарем Союза театральных деятелей, председателем социально-бытовой комиссии СТД.