Смешная Вампука

Уже несколько сезонов в столице интерес к серьезной опере медленно, но неуклонно растет. Показав за последнее десятилетие москвичам практически все самые известные классические шедевры, театры принялись за постановки редкие и совсем уж неожиданные. И вот на московской сцене пару лет назад появилась экспрессивная «Лулу» немца Альбана Берга и драматические «Диалоги кармелиток» француза Франсиса Пуленка, оперный раритет «Петр Великий» Андре Гретри и совсем свежее сочинение – «Дети Розенталя» Леонида Десятникова. Оперы ставят известные режиссеры драмы и клипмейкеры, театры разрабатывают далеко идущие планы. Не хватало только одного – остроумной пародии, высмеивавшей оперные штампы. Эту нишу заполнила «Вампука, невеста африканская», которую специально к 1 апреля поставил в Центре оперного пения режиссер Дмитрий Бертман.

Слово «Вампука», ставшее синонимом пошлости и ходульных штампов, придумал в начале прошлого века писатель Михаил Волконский. Услышав его рассказ о том, как воспитанницы Смольного пели принцу Ольденбургскому «Вам пук цветов подносим», проходившая мимо дама спросила: «А кто такой Вампук?» Не растерявшись, писатель сострил: «Ну конечно, африканец». Позже он превратил африканца в африканскую принцессу и написал фельетон про то, как о ней ставят оперу в провинциальном театре. Композитор и дирижер Владимир Эренберг сочинил по мотивам фельетона либретто и музыку, высмеяв набившие оскомину оперные приемы: одна и та же фраза повторяется раз десять, слова разорваны на слоги, и каждый слог поют до тех пор, пока он не потеряет всякий смысл. Оперу «Вампука» играли в питерском кабаре «Кривое зеркало» в начале ХХ века, а после незаслуженно забыли.

Вспомнил о ней Дмитрий Бертман. И решил подшутить над оперой не где-нибудь, а в Центре оперного пения Галины Вишневской, ставшем одним из оплотов традиционализма. Примадонна согласилась, продемонстрировав неплохое чувство юмора. А ее ученики, два года исполнявшие только серьезные произведения, с головой окунулись в стихию капустника (иначе поставить это сочинение в принципе невозможно).

Либретто написано так, чтобы зрители окончательно запутались. Из него можно понять только, что Вампука любит Лодырэ, влюбленных разлучают, потом они снова встречаются и куда-то бегут, а в финале народ Вампуки кто-то завоевывает. В спектакле Центра оперу Эренберга исполняют два раза. В первом действии пародируют штампы традиционных постановок, во втором высмеивают постановочные приемы режиссеров-авангардистов.

Бертман, на время отвлекшись от серьезных спектаклей, разошелся не на шутку. В первом действии сцена Центра пестреет всеми цветами радуги. На ней возвышается огромная золоченая пальма и яркий рисованный задник, над сценой время от времени проносится картонная фигурка обнаженной девушки. Суфлерша (Оксана Корниевская) в белокуром парике в начале спектакля лезет в оркестровую яму с сумками, едва не опрокидываясь на дирижера Владимира Понькина. А потом с украинским акцентом подсказывает певцам текст и комментирует их игру. Люди в фантастических восточных костюмах и испанских колетах разыгрывают бородатые оперные анекдоты. Здесь есть пьяный, едва держащийся на ногах певец, балерина, все время наступающая на собственную юбку, и солист, с которого невзначай стянули костюм и он демонстрирует залу семейные трусы в цветочек. Сама же пышнотелая Вампука в красном корсете (Инна Звеняцкая) и Лодырэ (Владислав Голиков) в римской тоге, доходя до остервенения, повторяют фразу: «Это ты? – Это я!» Героиня то машет веером и выгибает спину на манер Кармен, то застывает в деланно красивых «классических» позах, то выталкивает со сцены красиво запевшую хористку. Впрочем, поют здесь все. Даже уборщица при первом удобном случае бросает ведра и тряпки и бежит на авансцену исполнить соло.

Во втором действии представлена гремучая коллекция всего того, что так любят режиссеры-авангардисты: мрачная темная декорация, массовка, танцующая в черных очках, и самодовольные обнаженные до пояса мужчины. На сцене оперные персонажи нюхают кокаин, сбрасывают на пол дорогие шубы и имитируют сексуальные сцены. А худенькая Вампука (Наталья Левитина) даже устраивает стриптиз. Сочиняя пародию, самый эпатажный режиссер столицы Бертман не пожалел никого, в том числе и себя (без пародий на постановки его театра «Геликон» не обошлось). На второй акт «Вампуки», как на урок по режиссерскому мастерству, можно приглашать студентов, чтобы они, пройдя ускоренный курс современной оперной режиссуры, впредь избегали штампов и придумывали что-нибудь новое.

Ученики Вишневской неплохо поют, с удовольствием хулиганят и изображают «африканские страсти». Они чувствуют себя на сцене так свободно и настолько органично, будто в операх, которые до этого показывали в Центре, играли не они, а совсем другие певцы. «Вампука» идет легко, на одном дыхании. Весь спектакль зрители смеются до слез. В общем, если бы такой оперы-пародии не существовало, ее нужно было бы придумать. Трудно понять, как мы вообще обходились без «Вампуки»?!