Posted 2 декабря 2004,, 21:00
Published 2 декабря 2004,, 21:00
Modified 8 марта, 02:18
Updated 8 марта, 02:18
Нина Ананиашвили
– Вы довольно резко изменили жизнь, взвалили на свои плечи тяжелую ответственность. Что оказалось для вас решающим, когда вы думали: уезжать ли из Москвы в Тбилиси?
– Я поняла, что Грузия меняется, пришел молодой энергичный президент, который хочет поменять ситуацию в стране. Ему нужна помощь. Хорошо, когда ты наблюдаешь издалека. Но в данном случае ему нужна помощь во всех областях. Я считаю, что я в своей области что-то представляю и могу помочь. Скажу, что это оказалось непросто. Легко, когда все налажено, и ты продолжаешь работу. А когда все приходится начинать сначала, то это очень тяжело. И в какой-то степени в ущерб себе. Но у меня нет ощущения, что я вернулась. Родина есть родина. И я постараюсь сделать все, что я могу, для своей страны, для своего театра. Если у меня это получится – буду счастлива. Если нет – то у меня не будет хотя бы угрызений совести.
– Как вы считаете, что изменилось за минувший год в стране?
– Я не люблю слово «революция». Но то, что произошло, было криком народа, который устал и хотел перемен в лучшую сторону. И эти перемены произошли. Народ сам сказал свое слово. Чаша терпения была переполнена. Это был толчок для всех, и в том числе для меня. Я поняла, что сегодня можно делать дело в Грузии, и это видно на всех уровнях. Конечно, народу хочется, чтобы все изменилось молниеносно. Но прошел только год, и я вижу, что сделано многое. Я думаю, что огромные результаты мы увидим через 5 лет. Но для истории даже 10 лет – ерунда. Безусловно, изменилось многое – например, люди начинают строиться, в Тбилиси много лет ничего не строили. Проспект Руставели, наша главная улица, теперь освещен по вечерам. Люди не сидят без света. Идут реформы. Постепенно налаживается экономика – соответственно будут открываться рабочие места. Все это произошло за очень короткое время.
– Театру в переходные времена обычно приходится нелегко. Что происходило в тбилисском театре в предыдущее десятилетие?
– Это был очень трудный и тяжелый период. Когда распался Союз, то распалось все. А потом у нас началась гражданская война – народ жил непонятно как. Политическая обстановка, конечно, влияла, не было финансирования, артисты не получали зарплату. Но все равно они пытались выжить. Когда-то и я немного помогала тем, что приезжала и танцевала здесь спектакли, привозила звезд из Большого и Мариинского театров. И это было немного в помощь – им начинали выдавать зарплаты, постепенно в театре сделали отопление, пол. Но люди уезжали, потому что невозможно было здесь жить. А сейчас наоборот, уже возвращаются. Вернулись трое артистов, даже российские танцоры интересуются, как у нас здесь обстоят дела. Я хотела бы, чтобы было как раньше, когда сюда с удовольствием приезжали работать.
– Тяжело ли руководить труппой и одновременно продолжать много гастролировать, вести жизнь танцующей балерины?
– Да, тяжело. Сейчас мне тяжелее, потому что я теперь себе не принадлежу, я должна следить не только за своим графиком, приходится жить жизнью труппы.
– Почему для первой премьеры вы выбрали вечер одноактных балетов?
– Я выбрала эту программу умышленно. Хотела сделать подарок тбилисскому театру и артистам, потому что мне показалось, что в этих балетах можно раскрыться. И труппа раскрылась с необычной стороны, у всех появилась возможность проявить себя. У нас участвуют все – полностью два состава. Очень много маленьких партий, где артисты могут выразить что-то иное. Премьера 6 ноября прошла с успехом, у нас сплошные аншлаги, мы даже добавили специально еще один спектакль.
– Что вы можете сказать о труппе, которая досталась вам в наследство?
– Труппа очень молодая, и им тяжело – последнее время не было активной работы. Танцевали в основном готовый репертуар. Были какие-то постановки, но, честно скажу, очень незначительные. В них не была занята вся труппа. Времени на подготовку премьеры было очень мало. Я заставила их работать в западном темпе. Но они все очень старались, очень были дисциплинированы. У нас не было возможности ждать, пока театр откроется. Начали работать в сентябре, раньше запланированного срока, поскольку в ноябре уже выпустили премьеру. Мы не можем за неделю выйти и станцевать. Нам нужно подготовить репертуар. И люди работали практически без зарплаты. Сезон должен был открыться чуть ли не в декабре или даже январе. Но я немножко поспешила, из-за меня поспешила оперная труппа, и мы все открылись в ноябре. Я очень довольна работой.
– Сейчас, похоже, в вашем театре появилось новое поколение артистов?..
– Да, выросло новое поколение. Ведь грузинский народ, как русский, очень танцевальный по своей природе. Но им нужно помочь, нужна школа – а школа вообще находилась в катастрофическом положении все это время. Сейчас мне придется школой также заниматься. С финансами тяжело, но перспектива есть, надеюсь, и финансовая тоже. У меня есть очень большая поддержка на всех уровнях, и, конечно, без этого я не смогла бы ничего сделать. Это была и просьба министра культуры, и лично просьба президента – вернуться. И действительно, все, что они обещали, – все делали.
– Сейчас во власть пришли молодые люди – как бы вы охарактеризовали это поколение?
– Это люди, которые хотят что-то исправить. У многих из них есть возможность жить на Западе, зарабатывать, учиться. Но они, посмотрев весь мир, решили наладить жизнь в своей стране. Так, чтобы здесь было жить комфортно всем. Мне кажется, что эти люди хотят изменить свою страну. Я уверена, что рядом с ними есть люди старшего поколения, которые помогают, советуют. Но сегодня нам нужна энергия, немного молодежного риска. Нам нужна свежая кровь. Все сбалансируется постепенно. Многие молодые, которые не выдерживают, отсеиваются. Президент внимательно следит за их работой, и если человек не справляется, то уходит со своего поста.
– Вы работаете с совсем молодыми, двадцатилетними людьми, которые уже выросли после распада Советского Союза. Как бы вы могли их охарактеризовать?
– Есть всегда проблема поколений. Все зависит от воспитания – от семьи и общества. Не только в Грузии, но и во всем мире молодежь стала разнузданная. Это превращает страну в «дешевку». Этого у нас не было – у нас воспитывало общество. Мы все должны вернуть и прививать тот культурный пласт, который от переизбытка демократии был забыт. Демократия должна быть, но это не значит – хамство и вседозволенность. Нам нужно вернуть то, что традиционно было в Грузии – отношение к женщине, к старшим...
– Молодежь в Грузии постепенно забывает русский язык. Но вы, как я заметила, ведете репетиции именно на русском. Почему?
– У нас балетная школа русская, часто приезжают русские педагоги, да и я сама окончила русскую школу. Балетная терминология русская, и переводить это на грузинский язык несколько смешно. Начинаешь путаться в русских, французских и грузинских словах. Поэтому я решила репетировать по-русски – и это хорошо для молодых ребят, которые практикуются в русском языке. В хореографической школе я тоже хочу сделать так, чтобы выпускники знали и русский, и английский. Русский язык многие учат – без русской культуры, литературы, мы не можем позволить, чтобы дети наши этого не знали. А культура и политика – это разные вещи.
Справка «НИ»
Нина АНАНИАШВИЛИ родилась в Тбилиси. В 10 лет, еще до поступления в Тбилисское хореографическое училище, стала победительницей чемпионата по фигурному катанию. После нескольких лет учебы в Тбилиси продолжила обучение в Москве. В 1981 году была принята в балетную труппу Большого театра. В ее репертуаре главные партии в балетах «Лебединое озеро», «Спящая красавица», «Жизель», «Раймонда», «Сильфида». Среди десятка балетов, поставленных специально для нее, спектакли Алексея Ратманского «Сны о Японии» и «Прелести маньеризма». Долгое время Нина была единственной балериной Большого театра, сотрудничавшей с западными коллективами. Выступала в составе трупп Нью-Йорк Сити Балет, Английского, Датского и Шведского королевских балетов, Норвежского национального балета, Национальных балетов Португалии, Финляндии, Бирмингема, Бостона, Монте-Карло, Токио. С 1992-го является солисткой Американского театра балета (АВТ). Народная артистка России, кавалер ордена «За заслуги перед Отечеством» IV степени.