Писатель Дмитрий Быков

– Дмитрий Львович, вы знаете, почему Михаил Прохоров так неожиданно решил прекратить финансирование проекта «Господин Хороший»?

– Я совершенно точно знаю, что Прохоров здесь абсолютно ни при чем. Васильев (продюсер проекта Андрей Васильев. – «НИ») уже дал много комментариев на эту тему. Почему Синдеева связала это с Прохоровым, мне не понятно.

– Васильев сказал, что к эфирным делам Прохоров не имел отношения.

– Все верно, он не имел к этому ни малейшего отношения. Прохоров нам помогал, мы этого никогда не скрывали, в прошлом году с организацией гастролей, поскольку не все города, которые нас приглашали, могли за это заплатить. «Господин Хороший» – действительно довольно дорогое удовольствие, потому что это соответствующие свет, звук и три ящика костюмов. И Прохоров помогал нам ездить. Но то, что он сейчас вдруг прекратил финансирование проекта, – это какой-то странный сдвиг в мозгу. Ссылка на Кацмана, по-моему, совершенно не имеет отношения к реальности, потому что мне он, например, ничего подобного не говорил. И прекращение финансирования, видимо, связано с тем, что «Господин Хороший» – довольно дорогая история. Надо снять шесть роликов в неделю, причем снять на арендованной студии, поскольку своей у нас нет. Это реквизит, аренда съемочного помещения. Это достаточно серьезная еженедельная полуторачасовая программа. Видимо, на нее не стало денег. Я как раз не думаю, что для Прохорова эти деньги были бы серьезной суммой.

– Раз деньги Прохорова здесь ни при чем, получается, проект закрывается по политическим причинам?

– Политических мотивов здесь хватает. Причем очень серьезных. Если бы у программы были рекламодатели, которые не боялись бы в нее вкладывать, если бы был бизнес, который бы хотел и не боялся нам помогать, то у нас, конечно, были бы деньги на проект. Но Васильев вполне откровенно рассказал, что найти рекламу в должном количестве, найти каких-то спонсоров на политическую программу сегодня нереально.

– У вас есть план действий на будущее?

– Я буду как, собственно, и раньше, писать стихи. Ефремов будет играть в театре. Васильев тоже найдет себе какое-нибудь занятие. Не исключено, что мы будем давать концерты и дальше. Возможно, появится какая-то новая форма подачи этого проекта. Мы с Ефремовым говорили о том, что, возможно, мы вернемся к еженедельным, одноразовым выпускам. Пока не понятно. Мы собирались, вообще говоря, уходить в отпуск 13 июля. Не дотянули мы до него совсем немного: не четыре программы, как пишут, а две. Я был за то, чтобы без денег вообще, на свои средства, буквально на коленке, попытаться сделать эти две программы. Видимо, таких условий не нашлось. Видимо, мы просто не сможем ни арендовать помещение для этого, ни как-то снять ролики. Значит, придется нам закрыть проект чуть раньше, чем предполагалось, а осенью видно будет. Может, найдется какой-то человек, который захочет спонсировать проект. Может, найдется канал, который будет за это больше платить, или канал со своей площадкой, где можно будет снимать программу. Может, еще что-нибудь появится, не знаю. Я пока радуюсь тому, что у меня появилось время закончить роман.

– «Дождь», казалось бы, был площадкой, на которой можно было относительно свободно высказываться на любые темы. Но получается, что и на него идет серьезное давление. Неужели в будущем при таких условиях может появиться другая площадка, где вы сможете озвучивать ваши мысли?

– Существует Интернет, существует моя кухня, мой двор, в конце концов, мои концерты, которые я достаточно широко даю по стране. Существуют концерты Ефремова. Совсем уж все площадки в России закрыть – об этом власть пусть и не мечтает, поскольку это равносильно тому, чтобы заменить содержимое мозгов. Мозг человека всегда остается той площадкой, где он хозяин. По крайней мере, пока его не накормили чем-то психотропным.