Кровавый Марк

Господин Куинн вошел в историю искусств с автопортретом, созданным из собственной крови. Для этого художник заморозил пять литров крови в форме головы. Долгое время интерес к «голове» поддерживался сообщениями о том, что она растаяла и потеряна для человечества (примерно такие же страсти кипели вокруг заспиртованной акулы Дамьена Херста) – то, мол, электричество в галерее отключилось, то транспортировка не удалась. Происходило это до той поры, пока Марк не откачал у себя еще достаточное количество крови, чтобы «клонировать» свое уникальное произведение.

В московской экспозиции куинновская «голова» имеется – вот только материалом для нее послужила не кровь, а вино (после выпаривания спирта оно, как оказалось, вполне подлежит заморозке). Сделана она очень реалистично и смотрится как посмертная маска (прямо-таки кровь стынет в жилах) – глаза закрыты, красные подтеки на щеках и носу, иней на «коже».

Все остальные работы Куинна – от огромной ракушки, которая символизирует рождение мира, до скрюченной фигуры Кейт Мосс – примерно об одном и том же. Они про «плоть и кровь». В более жестком варианте – о жизни (сексе) и смерти.

Собственно, на подобных беспроигрышных для эпатажа сюжетах и сделали себе имя почти все «новые британские художники», сплотившиеся вокруг Херста. Именно они ввели в галерейную моду черепа, куски мяса в качестве объектов скульптуры и живописи, изображения болезней, страданий, мучений (в том числе и моральных перед лицом смерти). Но одновременно все это упаковывалось в бурную эротику и даже порно, в рок-н-ролльный драйв. Про все эти ухищрения написаны сотни книг и изданы тысячи каталогов (благо, продвигал британцев знаменитый рекламщик и миллионер Чарльз Саачи).

Сегодня, правда, с «новыми англичанами» произошли разительные перемены. Они стали не только медийными звездами (вроде Трейси Эмин, Херста или все того же Куинна), их работы заняли престижные места на дорогущих ярмарках. И тут они вдруг почувствовали себя Художниками – с большой буквы и с соответствующими амбициями. То есть взяли в руки кисти. Вот и Марк Куинн пишет пафосные «абстракции» – рисует огромные мясные туши, изображает глаз как символ мира, создает лабиринты из красок на холстах в форме яиц. Все это могло бы отлично смотреться в офисах, где работают персонажи Пелевина и Минаева (и, скорее всего, благодаря московским дилерам, давно висит).

Но живопись, как ни крути, служит гарниром к фирменным образам скульптора: бронзовым подросткам, склонившимся над черепами, бетонному панку, испещренному наколками и татуировками, наконец, к знаменитой статуе супермодели, сидящей в позе йога. И как ни пытается художник уловить черты апокалипсиса XXI века (особенно в новых фотокартинах), все равно выходит довольно старомодное и глянцевое зрелище, годящееся для светских рубрик в глянце или для шоу Леди Гаги. Оттого вычурное название выставки – «Большое колесо продолжает вращаться» – хочется немедленно переделать в более привычное для такого случая: деньги должны крутиться.