Профессор РАТИ (ГИТИСа) Алексей БАРТОШЕВИЧ:

Когда о пожаре только стало известно, у меня, как и у некоторых других, появилось сильное подозрение, основанное на нашем конспирологическом опыте, что это поджог и что идет традиционная для нас борьба за место в центре Москвы. Я подумал, что маловероятно, что после ремонта этот дом так и останется в распоряжении ГИТИСа. Но, как будто услышав меня, министерство тут же официально объявило, что после ремонта все как было, так и останется.

Конечно, удар был нанесен по самому замечательному, самому прекрасному месту в ГИТИСе, а именно – по третьему этажу, где работает режиссерский факультет. Как нарочно, прошлым летом на средства театра Сергея Женовача, который, как вы знаете, не только руководит своей «Студией театрального искусства», но и работает на кафедре режиссуры в ГИТИСе, был фантастически отремонтирован третий этаж. И дело даже не столько в ремонте, сколько в привезенном оборудовании, сценических площадках, где шли спектакли. По словам Евгения Каменьковича, который там уже был, на третьем этаже все не так катастрофично, как можно было предположить. Однако, когда ремонт будет закончен, сами понимаете, эту красоту вряд ли восстановят.

Театроведческий факультет, на котором я главным образом и служу, находится на полуторном этаже, и наши аудитории пострадали совсем мало. Поэтому нам было официально сказано, что будут продолжены занятия, и это замечательно. Дело в том, что режиссеров с актерами разобрали театры: им дали помещение в Театре имени Маяковского, Моссовета, а театроведы, как известно, мало кому нужны, и нам вряд ли кто-нибудь дал бы место для занятий. Вы спросите у любого режиссера, готов он уступить какое-то пространство в своем театре занятиям на театроведческом факультете? При всем том, что у нас дивные отношения и прочее, но все-таки позвольте усомниться. Поэтому прекрасно, что можно будет заниматься в наших аудиториях.

Правда, есть еще одно здание, построенное для ГИТИСа в Черемушках после долгих приключений. Еще при глухой советской власти, чуть ли не в 1960-е годы, наше правительство подарило ГИТИСу там большую территорию. Тогда Черемушки были совсем не Москвой, поэтому никто туда не поехал. А в последние годы там стали строить, правда, построили что-то не вполне отвечающее задачам. И хотя это здание сейчас существует, заниматься там, по-моему, нельзя – там нет аудиторий, но есть огромный концертный зал, который ГИТИСу не нужен. Нам, конечно, необходима сцена, но маленькая учебная. Как так вышло? Спросите что-нибудь полегче. Короче говоря, дом есть, а радости нет. Поэтому очень хочется, чтобы власти сдержали обещание и оставили нам наши старые аудитории.

Что касается причины пожара, скорее всего, предположение, высказанное нашим ректором Кариной Мелик-Пашаевой, верно. По ее мнению, огромное количество снега на крыше во время резкого потепления резко начало таять, крыша протекла, вода попала на электропроводку, и произошло замыкание. Как говорится, не мы первые, не мы последние, за всем уследить нельзя.