Pro классиков

Практически все прошлые «Золотые маски» сопровождались сетованиями столичных патриотов: опять львиная часть призов отбывает в Питер. Жюри вяло огрызалось: а что делать, если в Питере находятся и Мариинка, и Малый Драматический театр – Театр Европы. А недавно к ним примкнул еще и Валерий Фокин, ставший художественным руководителем Александринского театра. Этой весной фанаты московской драмы могут вздохнуть спокойно.



2 x 2 = 4?

«Дон Жуан» Мольера поставлен Александром Морфовым в Театре им. В.Ф. Комиссаржевской. Заглавную роль играет Александр Баргман. Севильский обольститель увиден режиссером с неожиданной дистанции, взглядом неожиданно трезвым и беспощадным. Одна из первых сцен – утро неотразимого любовника. Сонный, пьяный, вымотанный после ночных подвигов, одутловатый Дон Жуан – Баргман с трудом продирает глаза, отмахивается от суетящихся вокруг слуг и явно с трудом пытается собрать мысли в похмельной голове. И в таком видении есть и правда, и резон. После ночи любви, дуэли, убийства трудно соскочить с кровати как ни в чем не бывало. Тут и ванна необходима, и маникюр, и массаж лица. Медленно, по частям слуги «собирают» хозяина, готовя его к новому дню: парадный камзол, туфли на каблуках, пудреный парик, немного макияжа – и вот Дон Жуан во всей красе готов к новым подвигам. Для начала он начинает игру с дамами из первого ряда, раздавая им визитки и воздушные поцелуи.

К сожалению, начатая режиссером интересная линия неромантического взгляда на комедию Мольера не получает продолжения. Спектакль дальше распадается на замкнутые сценки, фрагменты, картинки. Увлекательно решена сценка в рыбачьем поселке. Самоценно красив визит Дон Жуана к гробу Командора. Сделанная в ренессансном стиле гробница окружена большой скульптурной группой, в которой плакальщицы, голуби, ангелы. Звучат часы, и скульптуры начинают двигаться: кто-то поднимает руку, смахивая слезы, кто-то поворачивает корпус. Кивок Командора на этом фоне кажется оправданным и логичным. И только взбудораженные нервы и атмосфера могильного склепа делают понятным панический ужас Дон Жуана и его слуги. Но чем дальше, чем больше режиссер устает и от донжуановского мифа, и от плохо переваренного мольеровского текста, а еще больше от собственных игр вокруг классического сюжета. В финале Командор так и не коснется Дон Жуана, так и не увлечет его в преисподнюю. А после длинной-длинной-длинной сцены выяснения отношений оставит его наедине с самим собой.



Когда бы Гришковец писал про Турандот

«Pro Турандот» по Гоцци сочинена Андреем Могучим в театре «Приют комедиантов». Несколько лет назад Могучий совместно с Евгением Гришковцом ставили спектакль «Пьеса, которой нет». Сотрудничество сложилось не слишком удачно. Но, видимо. «гришковецкая интонация» – болезнь заразная. И противостоять искушению что-нибудь перевести на язык Гришковца почти невозможно. В этот раз Могучий и его актеры обратились к фьябе Гоцци «Турандот» и к легендарному вахтанговскому спектаклю, точнее, к его возобновлению, сделанному Рубеном Симоновым с Юлией Борисовой и Виталием Лановым. В антракте всем желающим предоставляется возможность посмотреть телеверсию вахтанговского спектакля, чтобы разобраться в сюжетных сплетениях «Pro Турандот». Сюжет сказки пересказывают трое ведущих – Виталий Салтыков, Дмитрий Готсдинер, Андрей Носков. Они вполне откровенно копируют персонажа из «ОдноВременно»: перескакивают с одного на другое, путают слова, поправляют друг друга, долго топчутся на одном месте и откровенно обращаются к зрительному залу – ну, что с нами, бестолковыми, поделаешь. Их отсебятины иногда смешны, чаще утомительны и надоедливы. Впрочем, юмор, даже самый низкопробный, всегда найдет свою аудиторию (лично знаю людей, радостно смеющихся на «Аншлаге»). Самый частый предмет шуток – некий В.В.П., который надевает костюм дзюдоиста, от которого враги прячутся по сортирам, но он и там их мочит и т.д. Угадай, кто это? Шварценеггер!

Собственно латинский предлог «pro» и обозначает «за», «вместо». Как говорится, вместо слона – моська, шоколада – соя, а елку играет веник («не Лановой» – не раз вздохнут ведущие, поглаживая плечо долговязого очкастого Калафа (Александра Рониса). «Не Борисова» – можно подтвердить, глядя на упитанную рослую мрачную Турандот (Марину Солопченко). Не Вахтангов – с полной уверенностью можно утверждать, глядя на режиссуру Андрея Могучего. Что делать – каждой эпохе своя «Турандот». Если нам досталась «Pro» – ведь мы этого достойны?